Надо мной нависла черная гора с мерцающими змеиными глазами. Дракон шевельнул кончиком хвоста, подсекая мне колени. Рассмеявшись, я шлепнулась на скользкую чешую, ухватилась за пластины склоненного набок гребня.
— Грущу?! Да я пылаю праведным гневом! Смотри, как бы у тебя хвост не расплавился!
Огнеупорный дракон только фыркнул, пристраивая голову рядом со мной. Я протянула руку и почесала мякенькую, мелкую вязь серебристых чешуек на драконьем подбородке. Рычарг довольно прижмурился.
— Вс?с?е ус?сстроится, малыш?ш?ш?ка… Что такое два года? Пус?с?стяк, ос?с?собенно для вампиров и магов. Вернеш?ш?шся ты в с?с?свою Догеву, никуда она от тебя не денется…
— Если бы все было так просто! — Я вздохнула, беззастенчиво используя драконий хвост уже в качестве кушетки.- После Догевы во мне что?то сломалось, Рычарг. Зимой сидишь в комнате и думаешь: как хорошо тут, у очага, как приятно понежиться под одеялом, поболтать с подружками, прогуляться по рынку, купить что?нибудь вкусненькое… А летом хочется бежать из дома куда глаза глядят — отмахать десяток верст по пустынной дороге, посидеть на берегу озера, послушать шелест волн, вздремнуть на опушке леса… И меня совершенно не волнуют ни моя репутация, ни будущее, ни сомнительные тылы в виде дворцов. Я хочу просто идти вперед. Все равно — куда. Все равно — зачем. Лишь бы вперед. Вернуться в Догеву? Да! Но еще больше я хочу туда возвращаться. Возвращаться и снова уходить. А впрочем, я сама толком не знаю, чего я хочу. Наверное, это меня и тревожит…
— Ты знаеш?ш?шь,- спокойно прошипел дракон, не размыкая век,- ты с?с?сама вс?с?се прекрас?с?сно объяс?с?снила. Прос?с?сто пока не с?с?смирилась.
С чем? — настороженно спросила я.
Дракон усмехнулся. Во тьме засветились две лукавые щелочки.
— У тебя крас?с?сивые глаза, — проворчал он,- с?с?слишком крас?с?сивые… Не бес?с?спокойся, девочка, вс?с?се будет в порядке. Из тебя выйдет прекрас?с?сный маг?практик…
— Практик, как же… — раздосадовано протянула я. — Да за два года я все навыки растеряю, упыря от зомби не отличу, кому я такая нужна буду?! Самая распоследняя ведьма погнушалась бы такой «непыльной» работенкой… Ведьма… Ведьма!!! Живем, Рычарг!
ГЛАВА 4
Это был очень важный прием. От него зависела моя дальнейшая судьба. Ничего удивительного, что я начала готовиться к нему с вечера — смочила волосы пивом, но не стала ни расчесывать, ни заплетать в косички. К утру они вздыбились жутким колтуном, скошенным влево; самая трудолюбивая корова не сумела бы зализать их до такого состояния.
На макияж (желто?серая пудра, черная помада и фиолетовые тени) ушло около часа, но я добилась?таки нездорового, трупного оттенка кожи.
Поиски подходящего к случаю костюма затянулись надолго. К счастью, у Вельки так и не дошли руки выбросить старую серую кофту, рваную и выпачканную сажей — мы прочищали ею дымоход, намотав на швабру. Вместо юбки сгодилась половая тряпка, подпоясанная веревочкой. На шею я повесила ожерелье из сушеных майских жуков (выпросила у ребят с факультета Травников), за неимением браслета нанизала на нитку мышиные черепа, а на шею кокетливо повязала набивное чучело гадюки.
Потом я посмотрелась в зеркало. Чародейки обычно возмущаются, когда их называют ведьмами, но я в моем теперешнем облике сочла бы это за комплимент. Из меня получилась до того омерзительная ведьма, что кот, дремавший на кресле, взъерошился и удрал под кровать. Мне пришлось буквально на коленях упрашивать его быть моим ассистентом. Ибо какая же ведьма без кота? Кот соглашался, что ведьма я никакая и мое общество может пагубно отразиться на его репутации порядочного крысолова.
Недолго думая, я ухватила Барсика за раздраженно виляющий хвост, дернула, и кот глубоко полоснул меня четырьмя лапами сразу.
Посасывая руку и шепотом костеря несговорчивую зверюгу, я выудила из холодильного шкафа вчерашнюю отбивную и помахала ею у кота перед носом. Барсик принюхался, алчно облизнулся, но с места не тронулся. Задумчиво прожевав отвергнутый продукт, я вспомнила о телекинезе, и через несколько секунд кот оказался в моих руках. Сказать, что он сдался без боя, было бы неуважением по отношению к такому славному бойцу, как наш Барсик.
Мой триумфальный выход из Школы не остался незамеченным — у ворот стоял Алмит, битый час безуспешно объяснявший роскошно одетой даме с упитанным ребенком, что ее дитя, несомненно, обладает всеми мыслимыми и немыслимыми талантами, кроме магического, а посему не может быть принято в Школу даже на платной основе. При виде ведьмы спор прекратился сам собой.
— Кто это? — потрясение вопросила дама, на всякий случай прижимая к себе гениальное дитя.
— Наша лучшая выпускница, — не менее ошеломленно брякнул Алмит.
Я натянуто улыбнулась, показав вычерненные углем зубы.
Дама, не попрощавшись, подхватила ребенка на руки и бросилась наутек от сомнительных прелестей магического образования.
К дворцу я шла пешком и босиком, не слишком старательно обходя лужи. Зажатый под мышкой кот безнадежно выл на одной ноте. Редкие утренние прохожие шарахались в переулки, не решаясь разминуться с ведьмой по другой стороне узкой мостовой.