Тощая девица оторвалась от любования башней Этеменанки, тряхнула головой и решительно заявила, что готова подставить свою жопу под эксперимент. Она-де изучает нераскрытые возможности человеческой личности. Это-де тема ее дипломной работы в институте Парапсихологии Личности.
Коммунистка немедленно налетела на нее разъяренной курицей.
— Представители эксплоатирующих классов, изучающие в своих насквозь прогнивших институтах опиум, каким опаивают потом оболваненный народ, — начала она.
Мы так поняли, что эта кривоногая особа также непрочь подставить задницу.
Но и девицу, и коммунистку медленным, величавым, почти императорским жестом отмела в сторону педагогическая дама.
— Поскольку наиболее пострадавшей от ваших аморальных опытов организацией является наш детский садик, — сказала она, — то я готова пойти на этот омерзительный эксперимент.
Ицхак почтительно поклонился этой даме, затем повернулся к обеим девицам и слегка комически пожал плечами. Даже подмигнул. Девка из института Парапсихологии Личности ему явно глянулась. Впрочем, она осталась к семитским ужимкам Ицхака совершенно равнодушной.
— Прошу всех покинуть лабораторию, — произнес Ицхак таким тоном, будто распоряжался где-нибудь на ракетном полигоне. — Господин Даян, будьте любезны проводить наших посетителей в лабораторию и показать им работу графопостроителя.
— Прошу, — сказал я, невольно подражая изысканным манерам Ицхака.
Один за другим наши посетители исчезали с площадки. Ицхак между тем демонстрировал педагогической даме насадки и присоски, показывая — но не прикасаясь — к каким местам задницы надлежит их присоединять.
Дама кивала. Ее пышная прическа слегка растрепалась.
Наконец мы с Ицхаком также спустились в лабораторию. Ицхак вложил в держатель свежий лист ватмана. Нажал на кнопку. Прозвучал далекий сигнал. Следом за сигналом донесся голос дамы:
— Поехали!
Ицхак нажал другую кнопку. Дама отозвалась приглушенным визгом и девическим хихиканьем.
— Щёкотно!.. — крикнула она нам. — Ой! Мамочки…
Две другие педагогические дамы переглянулись между собою и прыснули.
Коммунистка побагровела. Вложила микрофон в черную коленкоровую сумку, похожую на футляр от армейского прибора обнаружения боевых отравляющих веществ.
Прошипела:
— Здесь происходит глумление!
— Отнюдь, сударыня, — молвил Ицхак.
Коммунистка тряхнула растрепанными желтыми волосами и резко бросила:
— Я ухожу! Я видела предостаточно! Народ будет оповещен обо всех тех непотребствах и бесчинствах, которые… И пусть ваш холуй проводит меня к выходу!
— Здесь нет холуев, сударыня, — еще вежливее ответил ей Ицхак. — Только сотрудники.
— Какая разница! — рявкнула коммунистка. И, вильнув крепкой попкой в кожаной мини-юбке, направилась прочь по коридору. Тяжелая сумка била ее по бедру.
Я посмотрел ей вслед, но провожать почему-то не захотел.
Самописец вычертил на ватмане несколько кривых и умер. Вскоре на лестнице послышалась возня. Ицхак подбежал — ловить даму, буде та упадет.
Дама благополучно одолела последнюю ступеньку и вывалилась в помещение лаборатории. Она была очень красна.
Одернув платье, она подошла к ватману. Уставилась на кривые.
— Что вас интересовало? — спросил Ицхак. — Как видите, здесь имеются пики и впадины, характеризующие положительные и отрицательные показатели интересующего вас процесса в его динамическом развитии…
Дама сердито спросила:
— Что значит — «в динамическом развитии»?
— На горизонтальной оси мы традиционно откладываем временные интервалы… Вертикальная характеризует сам процесс.
— А…
Дама, проявив неожиданную сметку, поняла. Приблизила лицо к графику. Хмыкнула. Остальные дамы обступили ее. Поизучав график — потом оказалось, что даму интересовало финансирование детских дошкольных учреждений на ближайший квартал — дамы воззрились на Ицхака куда более приветливо.
— Я могу это взять? — спросила дама-экспериментатор. И, не дожидаясь ответа, потянулась к ватманскому листу.
Ицхак только склонил голову.
Дама выдернула лист и ловко свернула его в трубку.
Ицхак направился к выходу. Открыл дверь.
— Если у вас больше нет вопросов, господа…
— Все, что мы здесь увидели, чрезвычайно любопытно, — сказала другая педагогическая дама. — И, возможно, имеет большой практический смысл. Однако это не снимает главной проблемы: проблемы соблюдения приличий. Нельзя ли как-нибудь оградить… от обозрения… жопу?
— Сударыня, — терпеливо сказал Ицхак, — жопа должна быть подставлена всем ветрам. Это одно из основных условий. Без этого прогноз может многое потерять в точности.
— А может, и пес с ней, с точностью? — спросила самая молчаливая из трех дам. Судя по ее виду, она была кем-то вроде завхоза. — Моральный облик, знаете ли, дороже…
— В таком случае, мы сталкиваемся с неразрешимой проблемой… — начал было я. Мне захотелось поучаствовать в разговоре.
— Неразрешимых проблем не бывает, — брякнул представитель эксплуатирующей организации.
Девица в пушистом свитере подошла к Ицхаку и молча, очень крепко пожала ему руку.
Девица в пушистом свитере подошла к Ицхаку и молча, очень крепко пожала ему руку. Ицхак ухмыльнулся ей. Она с каменным видом повернулась и направилась к выходу.