— Ну… Водой надо побрызгать, — неуверенно предложил северянин.
— Какая вода, он и так насквозь мокрый!
И тут Семиаренс понял, чего хочет больше всего на свете. Воды!!!
— Воды-ы!! — прохрипел лежащий. Перекатился с бока на спину, вытянулся, запрокинул голову и снова попросил: — Воды-ы!!!
«Лучше бы мы его не находили», — малодушно подумал Кальпурций Тиилл.
Слишком уж походил альв на умирающего, сын государственного судии обращаться с такими не умел и, скажем так, брезговал. У Йоргена жизненного опыта было гораздо больше, он ловко напоил несчастного из фляжки.
И Семиаренс окончательно вернулся к жизни. Он открыл глаза. Увидел серое, низко нависшее небо и белых чаек в нем. Увидел лица двух очень молодых парней, склонившихся над его телом. В глазах — минимум сочувствия, максимум любопытства. Что ж, это понятно в их возрасте. Не бросили на произвол судьбы — уже за то спасибо.
Не стоило большого труда понять, какой из их голосов кому принадлежал. Один был типичным человеком и типичным силонийцем: четко очерченное лицо с чуть выступающими скулами и красивым прямым носом, большие миндалевидные глаза, светлые волосы локонами… Значит, это его звали Тииллом. Второй, по имени Йорген, «родной пасынок альвы», человеком не был, по крайней мере Семиаренсу так показалось в первый момент. Только приглядевшись внимательнее, он понял, что это и не чистокровный нифлунг. Плод смешанной пары, рожденный от человека и нифлунга. Ничего, удачное сочетание. Ни одну из этих рас по отдельности альвы не считали красивой. Их гибрид вышел много лучше…
«Зачем я так думаю о нем — «гибрид»? — мысленно укорил себя Семиаренс. — Он не животное, он хороший, милый мальчик, который любит свою мачеху, интересуется обычаями чужих народов и не оставляет полумертвых незнакомцев в беде. Возможно, движут им при этом не самые бескорыстные мотивы, но главное — результат…»
— Ну что, больше не собираешься сливаться с природой? — участливо спросил Йорген, заглядывая светлому альву в лицо. — Вот хорошо! А то нам совершенно негде тебя хоронить, ты это, пожалуйста, учти!
— Непременно учту, — согласился недавний «утопленник» не без иронии в голосе, и ланцтрегер заметил про себя: «Пожалуй, напрасно я обращаюсь к нему на «ты». Может, он нам в деды или прадеды годится, ведь их, альвов, не разберешь!»
— Как по-твоему, дурное предзнаменование или доброе, что мы его нашли? — глядя в спину удаляющемуся альву, задумчиво спросил Йорген у Кальпурция.
Встреча оставила в его душе легкий, но неприятный осадок. Накормленный и напоенный не одной только водой, согретый у костра, одетый с бору по сосенке, зато в сухое, избавленный от цепи на щиколотке, он ушел не попрощавшись, как только почувствовал в себе силы встать на ноги. Не пожелал ничего о себе рассказать (а они не расспрашивали, думали, слаб еще для разговоров), не назвал имени, слова благодарности не проронил, просто поднялся и пошел. «Эй, погоди, — удивленно окликнул его Йорген. — Хоть денег возьми! Понадобятся ведь!» — «Да, пожалуй», — согласился альв, забрал несколько предложенных золотых крон и зашагал прочь по сырому песку в направлении столицы…
… — Ты считаешь это предзнаменованием? Почему?
Ланцтрегер пожал плечами:
— Не успели выйти в путь, сразу наткнулись на тело, не то живое, не то мертвое… Светлый альв, еще статуя эта чудовищная… Может, простая случайность, может, нет… — В мыслях и чувствах его ясности не было.
— Трудно сказать, — согласился Тиилл. Церемонный силониец был задет отчужденным поведением альва куда сильнее, чем снисходительный Йорген. — Боюсь, не напрасно ли мы ему помогли? Цепь видел? Это был каторжник с галеры! Разбойник или вор!
— Глупости, — не согласился Йорген. — Светлые альвы не бывают разбойниками и ворами. Это противоречит их натуре. Уверен, он попал на галеры случайно!
— Случайно добрых людей… хм… созданий на цепь не сажают, так подсказывает мой жизненный опыт! — удивительно быстро позабыл молодой Тиилл о собственных злоключениях.
— Светлые альвы не бывают разбойниками и ворами. Это противоречит их натуре. Уверен, он попал на галеры случайно!
— Случайно добрых людей… хм… созданий на цепь не сажают, так подсказывает мой жизненный опыт! — удивительно быстро позабыл молодой Тиилл о собственных злоключениях.
Йорген рассмеялся:
— А мой говорит, что сплошь и рядом!
К чести силонийца, намек он понял.
— А ты не сравнивай. Я был закован как раб!
— Так, может, и он раб?
— Нет, не раб. Ошейника нет, клейма владельца нет, голова брита целиком, а у раба остался бы клок волос на темени. Уж я теперь в таких тонкостях разбираюсь, поверь. Это был беглый преступник, неблагодарный притом.
— Вот и хорошо! — неожиданно решил Йорген. — Мы не получили от него благодарности за помощь, значит, свершили акт чистого и бескорыстного добра, и теперь удача должна нам сопутствовать непременно! А если бы он был вором и, прежде чем уйти, нас ограбил — тогда бы мы и вовсе утопали в счастии!
— О! — удивленно поднял брови Кальпурций. — Откуда такая причудливая теория?!
Йорген задрал нос:
— Сразу видно, что ты не вхож во храм Дев Небесных! Об этом же все хейлиги [11] говорят на каждом углу!