А Вася… только кнопки ему не подкладывают и рога к затылку не привинчивают. Делают с ним студенты, что хотят. Особенно на экзаменах или зачетах. Вот он и не подходит к телефону…
— Вася, я звоню по очень важному делу! — произнесла я.
— По поводу перевода Геродота? — почему-то тихо спросил он.
— Нет, не по поводу Геродота! — Иногда с ним очень трудно разговаривать. Ведет себя, словно мальчишка. — Мне нужна информация о раскопках 1906 года, в ходе которых было обнаружено сто сорок восемь обломков красного мрамора. Инвентарные номера с 082806001 по 082806148.
— Где, говоришь, проходили раскопки?
— Об этом я тебя и спрашиваю!
— А… понятно. Погоди, запишу. А то забуду.
— Постарайся не забыть!
В трубке было слышно, как Вася повторял каждое слово, которое выводил на бумаге. Я представила его записи. Надеюсь, он пишет печатными буквами. Если же своим обычным почерком — ничего не поймет потом. Что делать. Ученый…
— Какого периода находки?
— Думаю, ахейское время Древней Греции. Не раньше девятого века до нашей эры.
— Ого! Занятно!
— Вот тебе и «ого»! Возможная территория обнаружения — Средиземноморский бассейн. Сразу ничего в голову не приходит?
— В начале прошлого века в археологии главенствовали англичане. Все крупные находки в Египте, Греции, Италии принадлежат им.
— Есть подозрение, что среди англичан затесался француз.
— Посмотрим.
— Когда тебе позвонить?
— Дай подумать… Позвони через недельку!
Я гневно скрипнула зубами.
— Вася… Забыла сказать. Эта информация нужна мне немедленно. Если не справишься через пару часов, один человек может погибнуть.
— Ты меня ставишь в невыносимые условия.
— Постарайся Вася, а с меня в благодарность — корзина кефира!
— Кефира? — В Васином голосе послышалась заинтересованность. — Это меняет дело. Тогда потороплюсь. Слушай, откуда ты звонишь? Так хорошо слышно, словно ты в соседней комнате. Даже не верится, что это мой телефон производства шестьдесят пятого года.
— Неважно, где я нахожусь. Ты найди место раскопок!
— Хорошо. Если только их проводил известный ученый.
Если только их проводил известный ученый. В то время существовала тьма черных археологов, которые продавали древности знатным европейцам. Так вот, эти гробокопатели не оставляли архивов.
Глебов здорово напугал меня своим предположением. Я даже потеряла дар речи.
Ведь действительно! Обломки красного мрамора разошлись по всей Европе. Торговец Морис Фурнель вполне мог делать капитал на исторических реликвиях… Впрочем, ерунда это все!
— Нет, Вася, черные археологи ни при чем. Обломки инвентаризированы двадцать восьмого августа 1906 года. Определенно, работала целая экспедиция, которую возглавлял человек известный. Каждый день откапывалось множество предметов. Поэтому, чтобы не запутаться, в инвентарный номер вводили дату находки.
— Может быть. Посмотрю. Лучше скажи, как тебе позвонить?
Я продиктовала номер сотового.
— Если мне вдруг станет невтерпеж, — спросила я, — тебя-то как найти?
— До семи вечера буду прятаться здесь. Потом отправлюсь домой.
— Дома тоже будешь прятаться?
Вася подумал немного.
— Нет, зачем… Но на всякий случай давай договоримся. Когда будешь звонить, дождешься трех гудков и повесишь трубку. Потом наберешь еще раз. Я буду знать, что это ты.
Ну, конспиратор! Куда там Штирлицу до него!
— А если ты не услышишь первый звонок? Ну, скажем, будешь бриться?
— Не знаю, как ты, Овчинникова, а я по вечерам не бреюсь! — сказал Глебов.
— Ладно-ладно, — поспешила я его успокоить. — Буду ждать звонка.
Часть III
Остров лабиринтов
Глава 1
«Бешеный немец»
До четырех часов не позвонили ни Вайденхоф, ни Вася Глебов. Не хотелось торопить их, поэтому я потихоньку погрузилась в самолет (сумки с альпинистским снаряжением сдала в багаж) и отправилась в Афины
В самолете незаметно уснула. Еще до взлета. Так хорошо уснула, что проспала весь полет и очнулась, только когда стюардесса-гречанка тряхнула меня за плечо.
Я вскочила так резко, словно в меня иголку всадили.
— Сколько времени? — едва не плача, закричала я.
— Половина седьмого вечера по местному времени.
— Господи! Я же все проспала!
— Не волнуйтесь. Мы приземлились вовремя.
— Да что вы знаете!.
Не лучший выход — срывать гнев на постороннем человеке. Но так получилось. Ничего не могла с собой поделать.
Угрюмо-голубоватый дисплей моего сотового телефона не зафиксировал ни одного входящего звонка. Меня не искали ни Вайденхоф, ни Глебов. Наверное, забыли… А между тем времени осталось чуть больше трех часов. «Кассио» неумолимо отсчитывали драгоценные секунды.
Я подобрала сумки со снаряжением, которые выкинул автоматический транспортер, и без проблем прошла таможню. Офицер лишь поинтересовался, есть ли у меня греческая виза.
Я перевела взгляд на него.
Худющий — рубашка висит, словно на вешалке. В лице с огромным носом что-то от попугая.
— Что за бред! — ответила я. — Вы слепой? Не видите в моем паспорте шенгенскую визу? Или Греция перестала быть членом Европейского союза?
В другой раз меня бы за такие слова просто не пустили в страну.
Но, видимо, взгляд мой был уж очень тяжел. Таможенник не выдержал, опустил глаза и шлепнул неряшливую печать на пустой странице.
Я вышла из здания аэропорта.