Так как звонить Бейкеру?
* * *
Однако прежде чем кинуться в объятия убийцы, я решила позвонить на работу. Минуло три дня, как от меня ни слуху ни духу. Еще вчера должна была выйти на связь.
Наш Старик — Семен Капитонович — относится ко мне как к родной. Все его отпрыски работают далеко от дома, а я — под боком. Вот и вообразил меня своей дочерью. Ладно бы — улыбался и конфеты дарил. Так ведь наставляет и замечания делает! «Ты чего такая непричесанная?» или «Что это за парень, с которым я тебя видел в Петровском парке?»
Старик оказался на рабочем месте.
— Господи, Алена! — Чувствовалось, что ему трудно говорить. — Мы так переживаем…
— У меня проблемы, Семен Капитонович.
— Чего ты там натворила? У нас по телевизору все новости начинаются сообщениями о тебе!
Вот как! Оказывается, я теперь и в России сделалась знаменитой.
— И что говорят?
— Что в Турции тебя называют чеченской террористкой. Будто ты убила кого-то… Ведь врут?
— Меня оклеветали.
— Не сомневаюсь. Где ты?
— Я в Измире.
— По телевизору говорят, что наши спецслужбы передали запрос властям Турции, чтобы те вернули гражданку России на родину. Турки отвечают, что пока не поймали тебя.
«Пока не поймали, — подумала я. — Но скоро добегаюсь».
— Корреспонденты топчутся возле дверей с утра до вечера, — продолжал Капитонович. — Работы из-за них никакой! Я сразу сказал, что ты не можешь быть чеченской террористкой. Во-первых, потому что ты русская. А во-вторых, — ты даже Коран никогда не брала в руки!
— Заглядывала пару раз, — задумчиво ответила я.
— Работы из-за них никакой! Я сразу сказал, что ты не можешь быть чеченской террористкой. Во-первых, потому что ты русская. А во-вторых, — ты даже Коран никогда не брала в руки!
— Заглядывала пару раз, — задумчиво ответила я.
— Неважно! Чеченская террористка… Ишь! Как они смеют обвинять?! Это провокация… Чем тебе помочь, девочка?
Чем он может мне помочь? Просить Старика, чтобы прислал в условленное место дипломатов МИДа? Во-первых, те не поедут. Не того полета птица Алена Овчинникова. А во-вторых, быстрее них на место встречи прибудут люди Бейкера. И вряд ли уже меня упустят.
— Сама разберусь, — ответила я. — Сегодня или завтра постараюсь уладить недоразумения.
— Весь архив за тебя переживает.
— Спасибо. Передавайте нашим привет.
— Люди знают тебя чуть ли не с пеленок! Мы в шоке. Как могло такое случиться? Всегда ты путешествовала без проблем!
— Семен Капитонович, мне нужна консультация.
— Ты о чем, Аленушка?
— У меня находится найденный на раскопках предмет.
— Ты еще можешь думать об археологии?
— Это связано с моими неприятностями!
Семен Капитонович сделал назидательную паузу.
— Алена, по-моему, тебе нужно решать вопрос с турецкими властями! Ты должна отправиться в полицию и рассказать, что не виновата.
Я усмехнулась. Блаженная наивность моего руководителя умиляла. Нет, я не скажу, что он плохо исполняет свои обязанности. Горюнов — хороший ученый, у него огромный опыт, накопленный за десятилетия работы в Государственном архиве древних актов. Если не знаешь, как правильно прочитать ту или иную строчку, можешь прямиком отправляться к нему. Но некоторые гражданские позиции, некоторые взгляды его… устарели. Они традиционны для людей, которых взрастили в советском обществе, людей, которые, не успев дожить до коммунизма, вынуждены теперь с презрением взирать на ненавистный рынок, наползающий с Запада.
— Я уже была в полиции, Семен Капитонович! — призналась я со вздохом.
— И что они сказали?
Если отвечу, что в полиции меня допрашивали о турецких братьях-террористах, Старик не поймет.
— Ничего, — пробормотала я.
— Как — ничего? Аленушка, я что-то совсем запутался…
— Семен Капитонович! Мне нужна информация о бронзовом перстне с куском слюды. Надписей на нем нет, узор, похоже, древнегреческий. Предположительно ахейский период.
— Знаешь, сколько всяких перстней того времени известно археологии? Начиная от знатных и заканчивая безделушками простолюдинов!
— Перстень я нашла возле усыпальницы Гомера.
— Извини, я не расслышал. Сейчас поправлю слуховой аппарат…
— Вы все правильно услышали.
Семен Капитонович замер на миг.
— Но это же замечательно! Слушай, Алена, это же сенсация!…
— Да, конечно… — К сенсациям я успела привыкнуть. Меня интересовало другое. — Вы не знаете, как Гомер может быть связан с этим перстнем?
— Возможно, к нему попало наследие какой-то великой истории.
— Какой истории? Он же сочинял легенды!
— Алена! — произнес Горюнов укоризненно.
— Какой истории? Он же сочинял легенды!
— Алена! — произнес Горюнов укоризненно. — Какая же ты двоечница! Прямо стыдно за тебя.
Я покраснела.
— А что я сказала не так?
— Даже дети в пятом классе знают, что древнегреческие легенды — это исторические хроники, дополненные беллетристикой для лучшего восприятия. Возьми гомеровские произведения или минойские легенды. Многое из описанного отыскали ученые. И Трою, и лабиринт Минотавра, дворец Кносс.
Назидательность Старика раздражала. Скорее бы закончить разговор.
— Я это знаю, — процедила сквозь зубы.
— Поэтому Гомер не был сказителем, выдумывающим истории на пустом месте, словно ваш Стивен Кинг. Гомер был хронографом и историком. Он собирал предания Эллады, быть может, к нему попали хроники Миноса или Анатолии.