Ужасаться было некогда. Темный контур Небогрыза отчетливо виднелся на фоне ревущего пламени.
Бесполезно. Уже не успею. Сейчас деревянная модель вспыхнет и исчезнет вместе с моим паспортом.
Так и не знаю, что произошло. Может, ветер ослаб? Но Небогрыз вдруг резко пошел вниз и упал недалеко от дома в толпе зевак.
Не веря своему счастью, я понеслась туда. Когда подбежала, какая-то женщина уже подняла планер с земли.
— Спасибо! Спасибо! — говорила я по-английски, протягивая руки к радиомодели.
Женщина уставилась на меня. Ее правая щека слегка подергивалась, очевидно, нервный тик. Уголок рта при каждом подергивании обнажал желтый клык.
— Это мой самолетик! — ответила она на плохом английском.
Я даже опешила.
— Вы ошибаетесь, — взволнованно произнесла я. — Это мой планер.
— Нет, мой! — ответила женщина, опять дернув щекой и демонстрируя клык Бабы Яги.
Я так разволновалась, что не могла определить, с каким акцентом она говорит.
— Отдайте! — закричала я.
— Нет! Он мой… Хороший самолетик!
— Нет, мой! — взревела я.
Как меня все достали!
Женщина испуганно смотрела на меня — мегеру с растрепанными волосами и горящими глазами. Даже щека ее перестала дергаться.
Кажется, дошло.
— Чем докажете? — пролепетала она. Я отобрала у нее самолет, вытащила из кабины паспорт и сунула в нос придурковатой даме.
— Похожа?
— У вас волосы другие, — предприняла она последнюю попытку.
— Возьмите самолет и катитесь отсюда!
— Спасибо вам, спасибо!
Обхватив подаренный планер, она едва не кланялась, пятясь назад.
Я посмотрела в раскрытый паспорт. Все правильно. Мой, родной! И фотография моя. Не могу поверить, что все закончилось.
Я облегченно выдохнула, но это получилось так громко, что люди стали оборачиваться в мою сторону. Пусть смотрят. Теперь меня никто не разыскивает. Теперь я такая, как все. С паспортом.
Перелистала несколько страниц.
С паспортом.
Перелистала несколько страниц.
— Вот сукин сын!
В середине паспорта на пустой странице было жирно выведено по-английски: «Русская стерва».
Лопоухий Бейкер не удержался от очередной пакости!
Поначалу я расстроилась, а потом решила считать эту надпись в паспорте похвалой. Действительно, не каждый человек, а тем более женщина, может обвести вокруг пальца такого профессионального мерзавца, как Бейкер.
Ерунда. Не стоит обращать внимания. Главное — паспорт у меня! Ночью уже буду дома! Какое счастье, что этот кошмар закончился!
Заберу Леху — и в аэропорт. Овчинников, конечно, уже нагрузился в баре. И это ерунда. Я его домой не раз доставляла. Он иногда не понимал, где и с кем находится, а я его под ручку и в метро. Вроде как он меня ведет, а на самом деле — наоборот.
Нужно позвонить Старику. Сказать, что проблема решена. Пусть не волнуется и спокойно спит. Ведь считает меня дочерью. Порой даже домой названивает, проверяя, во сколько я вернулась. Уверена, что и сейчас места себе не находит.
Только я собралась тронуться в обратный путь, как из сумки раздался имперский марш из «Звездных войн». Продавец установил в мой сотовый эту мелодию еще в магазине.
По спине пробежал холодок.
Кто это? Я не жду звонков.
Осторожно расстегнула сумку и извлекла телефон.
* * *
— Алло!
— Нашла свою птичку?
Боже, я надеялась, что больше никогда не услышу этот голос! Чего ему еще нужно? Забыл попрощаться, что ли?
— Мы, кажется, с вами в расчете? — произнесла я взволнованно.
— Знаешь, Скалолазка, я больше не буду называть тебя «крошкой»… Твоя фамилия — Овчинникова?
Я не понимала, к чему он клонит.
— Это по мужу. На самом деле я — Алена Баль.
— Вот-вот. Он тоже так говорит…
Я пошатнулась.
— Почему же ты замолчала, говорливая мартышка?
Не может быть! Не может быть, чтобы они…
— Я стою на том же самом месте, — тихо произнес Бейкер. — Можешь полюбоваться на нас.
Куда бы взобраться повыше?..
Лестница пожарной машины!
Холодея от страшной догадки, я пробралась через толпу зевак и полезла наверх по раздвижной лестнице. Заметив постороннего, пожарные с земли стали что-то кричать мне, но я их не слышала.
Вот крыши домов и бульвар остались внизу. Над ними — величавый шпиль башни с часами. Я поднесла к глазам бинокль. Одну из линз пересекла трещина, но она не помешала разглядеть у подножия башни Бейкера, а у его ног…
На коленях с выкрученными за спину руками стоял Леха. Голова опущена вниз, а в затылок упирается дуло пистолета «офицера Интерпола».
И я снова вспомнила об Организации, которую Бейкер представляет. Которую описывал Камаль.
Могущественную. Не боящуюся никого.
Бейкер поднес к уху сотовый, губы его зашевелились, и я услышала в трубке:
— Мои усатые друзья очень удивились, когда наткнулись на еще одного Овчинникова.
— Отпустите его, — едва слышно попросила я.
— Я сейчас разнесу его голову вдребезги, — пообещал Бейкер.
Шутливый тон исчез.
Спазм перехватил горло. Я не могла произнести ни слова.
— Что молчишь, Скалолазка? Как мне пробудить твои эмоции? Вот так?
Он размахнулся и засадил Алексею рукоятью по голове. Мой бывший муж сжался.
А Бейкер бил еще и еще.
— Остановитесь! — закричала я.
Ревущее за спиной пламя и пытка Лехи на моих глазах создавали полную иллюзию, что кто-то проклял меня, отправив прямиком в ад.