Прочь сомнения. Да здравствует свобода выбора!
Вайденхоф ведь сам передал мне кредитку! Никто его не заставлял, не пытал на дыбе, не гладил раскаленным утюгом. Сам передал! И потом, неужто я, купив пару «железяк», обанкрочу Вайденхофа? У него еще замок остается. Продаст, в крайнем случае. Сколько, интересно, такая каменная развалина с потайными галереями в каминных комнатах может стоить вообще? Наверное, немало.
К черту замок Вайденхофа! Тут перед глазами такие «богачества», о которых мой вечно недовольный инструктор дядя Петя и мечтать не мог!
Парень-продавец — этакий повидавший виды мачо с выгоревшими волосами — здорово разбирался в снаряжении. Никак сам лазал. С улыбкой он помогал отобрать не просто лучшее, а самое лучшее.
Закладки. Беру только титановые, английской фирмы «Вайлд Каунтри». От десяти долларов за штуку. Набираю около тридцати — самых разных видов. Легкие, удобные, прочные! Конфетки, а не «железо»!
Крючья незнакомого мне производителя. Судя по цене, в Германии довольно известного. Парень-продавец посоветовал. Тоже титановые. Сегодня только титан! Набрала полный комплект — вертикальные, горизонтальные, швеллерные и шлямбурные.
Бинокль «Мюллер». О-отличная оптика!
Веревка. «Маммут Флекс 50» — с сердцевиной из полиамидного волокна и специальной пропиткой. Два мотка.
Карабины «Пецл». Только с муфтой. Усилие на разрыв — двадцать восемь килоньютонов! Можно слона подняты
Страховочная система — поясная беседка от «Эдельвейс». Легкая, прочная, с удобными липучками.
По одному зажиму для подъема по веревке. «Кроль», «Жумар». А для спуска — «Инвар» и «Десантер».
«Кроль», «Жумар». А для спуска — «Инвар» и «Десантер». Блок-ролик, складная лесенка, компас, скальный молоток, нож, магнезия и другая мелочевка.
Защитная каска «Экрайн рок» и насадка с фонарем.
Рюкзак «Тибет» от «Трек Спорт» на сорок литров.
Итого — две плотно набитые сумки. На сумму около двадцати тысяч. Не рублей, конечно.
Теперь я готова не хуже Рэмбо, затравленного и загнанного в переполненный оружейный склад.
* * *
Рейс в Афины только чартерный. На три часа дня. Я купила билет, опустилась в кресло в зале ожидания, ноги положила на свои сумки, на ручках которых еще висели ярлыки и броские рекламные наклейки. После этого подняла взгляд и уставилась на большой электронный дисплей, сообщавший время и дату: 12.37. 08-15-ХХ.
Рейс в Афины только чартерный. На три часа дня. Я купила билет, опустилась в кресло в зале ожидания, ноги положила на свои сумки, на ручках которых еще висели ярлыки и броские рекламные наклейки. После этого подняла взгляд и уставилась на большой электронный дисплей, сообщавший время и дату: 12.37. 08-15-ХХ.
Я едва не свалилась с кресла.
Быстро достала список Рахима. Инвентарные номера (082806001, 082806002 и так далее) тоже начинались с цифр «08»!
Это открытие заставило меня вскочить. Вот оно!
В Европе и Америке указывают сначала месяц, затем день и год. Есть у них такая дурная традиция. Сегодня — пятнадцатое августа.
Получается, что первые шесть цифр в инвентарном номере обозначают дату! Инвентаризации или обнаружения обломков — в общем-то неважно.
Обломки мрамора явно найдены при каких-то археологических раскопках! Зная год, я могу выяснить — кто их проводил и где? Это трудно, но возможно. А имея такую информацию, я установлю место, где находится гробница. Там же и Леха!
Год раскопок заканчивается цифрами 06! Скорее всего 1906-й! Два обломка красного мрамора лет через семь достались старику Циглеру. А может, 1806-й? Маловероятно. Археология в то время находилась в зачаточном состоянии.
Я достала сотовый.
Есть у меня один знакомый с Украины — Вася Глебов. Он преподает в Киевском университете нудную дисциплину — «Методы математической статистики в археологии». Его хобби — история археологии. Я ему помогала переводить сложные тексты древнегреческого историка Фукидида.
Кандидат археологических наук Глебов владеет обширной библиотекой, имеет доступ к важнейшим археологическим архивам Великобритании, Франции, России. Короче, Вася — специалист. Именно его номер я и набрала.
Долго шли длинные гудки. Я молилась, чтобы он был на месте.
Вася Глебов трубку не поднял. Вот проклятье!
Кому же еще позвонить? У меня больше нет таких знакомых.
Я подумала немного и снова набрала номер Глебова. На удивление, после второго гудка из трубки раздалось:
— Доктор Глебов слушает вас.
— Доктор Глебов! — со злостью воскликнула я. — Ты почему в первый раз трубку не взял?
— Овчинникова? Давно тебя, Алена, не слышал. Рад, рад.
— Что же ты, радостный мой, не отзываешься?
— Не знал, что это ты.
— Прячешься от кого-то?
— Ничего не прячусь, — поспешно ответил он.
За милю видно, что лжет.
— Не волнуйся, Вася. Я тебя преследовать не собираюсь.
— Студенты достали, — пожаловался он. — Предмета не знают, учить не хотят, а оценка хорошая каждому требуется!
— Нужно с ними жестче. Посылай всех подальше и спи спокойно.
— А вдруг обидятся?
Вася слишком мягкий человек. Специалист хороший, но вот как преподаватель — самая настоящая «жертва» студенческой братии. Ему бы стукнуть кулаком по столу, сказать пару матерных, вроде: «Я вас всех, неучи, на чистую воду выведу! Я — сито, вы — плевелы! Я — сталевар, вы — бракованные болванки! Будете зубрить «Методы математической статистики», как евреи — Моисеевы скрижали! Или вон из университета». Вот так, чтобы у студентов поджилки тряслись.