— Ты уверен, что справишься? — заметно нервничая, спросил эльф.
— Он же в одиночку сражался с целым отрядом наемников, — заметил Рон. Однако особой уверенности и в его голосе не было.
Умеют мои друзья поддержать в трудную минуту.
Больше никого не слушая, я двинулся навстречу барону, просчитывая свою стратегию. Барон взбешен. Это хорошо. Еще Деррон сказал, что он недооценивает меня как соперника, значит, сразу пойдет в атаку. Этим можно воспользоваться. Тогда весь поединок можно закончить за несколько секунд. Но для подстраховки можно еще немного позлить Гаерга.
Арбалеты я отдал Рону, и тот немедленно, приняв воинственный вид, наставил их на солдат. Те занервничали. Мальчишка, явно новичок в обращении с оружием, внушал им больше опасений, чем эльф с луком. Их можно было понять: я тоже опасался Рона с арбалетами гораздо больше, чем барона и его латников. Однако теперь уже поздно что-либо менять, раньше думать надо было.
Выйдя вперед, я скрестил руки на груди и стал спокойно наблюдать за приближающимся противником. Внешне спокойно. Мне хотелось убежать от этого ходячего танка как можно скорее и как можно дальше. Вместо этого я сорвал цветок и понюхал его, делая вид, что совершенно не обращаю внимания на барона. Как и ожидалось, это еще сильнее разозлило его. Он взмахнул мечом с явным намерением развалить меня пополам. Тяжелый меч начал опускаться. С трудом сдерживаясь, чтобы не броситься наутек немедленно, я дождался момента, когда меч был уже в нескольких сантиметрах от моей головы, а в глазах барона мелькнуло торжество победы. И только тогда я начал действовать.
И только тогда я начал действовать. Мгновенно взвинтив восприятие до предела, ушел с линии удара. Для постороннего наблюдателя мой силуэт неожиданно расплылся, потерял четкие очертания и чуть сдвинулся в сторону. Однако этого чуть вполне хватило, чтобы двуручник прошелестел мимо меня и зарылся в землю. В то же мгновение шеркон вылетел из ножен, проник в щель между шлемом и доспехами и замер, коснувшись шеи. Барон тоже замер. Переход от торжества победы к поражению был слишком резким, и рыцарь оказался ошеломлен, просто раздавлен этим. Он понимал, что стоит мне слегка надавить, и шеркон пронзит его горло.
— Рыцарь Гаерг Третних, признаете ли вы себя побежденным? Выполните ли вы свою часть договора?
— Да, черт возьми! — Его глаза в прорезях шлема засверкали такой жгучей ненавистью, что я уже пожалел, что остановил меч. Но сожалеть об этом было уже поздно. Оставалось только отступить и отдать салют.
— Ты допустил ошибку, оставив его в живых, — недовольно заметил Деррон. — Ты никак не хочешь понять, что это война. Здесь либо убиваешь ты, либо тебя. Оставив его в живых, ты оставил врага. Смертельного врага.
— Знаю Деррон, но я не могу так хладнокровно…
— Он может и, при случае, сделает это. И, можешь поверить, случай он будет искать.
Барон тем временем быстро собрал отряд и, не оборачиваясь, уехал. Его солдаты были недовольны исходом дела, но не спорили. Жители деревни разразились радостными криками. Некоторые испытывали непреодолимое желание упасть мне в ноги. Напуганный подобным приемом, я поспешно отступил к дому.
— Зря ты его не убил, — заметил эльф, как только я подошел к нему. — Третних негодяй и не простит тебе случившегося.
И этот туда же. А то я и сам не знаю, что зря.
— И что теперь? — с досадой спросил я эльфа.
— Теперь? Теперь нам лучше всего поторопиться. Рон, оставь ты эти арбалеты, быстро собирайся. Мы отправляемся.
Как можно вежливее мы отказались от всех предложений крестьян остаться и откушать с ними. Поняв, что мы действительно не собираемся задерживаться, они быстро насобирали нам в дорогу разной снеди, категорически отказавшись от денег.
Вскоре мы покинули деревню, провожаемые прощальными напутствиями жителей, обещавших вечно помнить спасителей.
— Завтра же забудут о нас, — заметил эльф. — Люди — это такое неблагодарное племя. Вот эльфы…
— Какая разница забудут они нас или нет?
— Да никакой, — пожал плечами Эльвинг. — Вперед, навстречу новым приключениям.
— С удовольствием обойдусь без них, — буркнул я, пришпоривая Урагана.
Глава 8
Мы остановились на краю леса, не решаясь двигаться дальше. Я не слишком верил в предостережение Деррона о том, что барон Третних мог устроить в лесу засаду. Но когда я высказал это предположение эльфу, тот неожиданно отнесся к нему со всей серьезностью. По дороге из Амстера, я успел рассказать Эльвингу о себе все, рассудив, что если эльф рискует из-за меня жизнью, то пусть хотя бы знает, по какой причине он вынужден это делать. Вопреки моему ожиданию, он вовсе не испугался, когда узнал, что у меня меч Судьбы.
— У нас, у эльфов, считается, что сами по себе мечи не добры и не злы. Все зависит от владельца. Я узнал тебя достаточно хорошо и не боюсь, что ты обратишь это оружие во зло. Мне нелегко принять твое утверждение о двух мирах, живущих каждый по своим законам, но причин не верить тебе нет.
Тем более, что я не раз замечал некоторые странности в твоем поведении. И не совсем понятно, почему объединение двух миров вызовет катастрофу, но здесь я тебе верю на слово. К тому же и Винер подтвердил это.
Эльвинг еще долго распространялся на тему Судьбы, но все его фразы сводились к одному: «Я решил помочь тебе и не брошу этого дела, что бы ни случилось. Ты мой друг, и я с тобой».