— Прости, лейтенант, — повинился Хамар.
Я изо всех сил тер ладонями лицо, чтобы хоть как-то прийти в себя. Потом поднял голову. Айшет стояла на краю ямы и смотрела на меня. Тяжело поднявшись, я подошел к ней. Воины куда-то исчезли, а может быть, они и оставались на месте, просто мы их не замечали. Смотрели друг другу в глаза, я обнимал ее хрупкие плечи, а она доверчиво прижималась ко мне. Как у тебя это вышло, девочка? Такая юная, такая маленькая — и покорила существо, собиравшееся уничтожить роту здоровых мужиков. Кто ты? Как жаль, что мы не можем понять друг друга. И вдруг… Не знаю, как, но я услышал ее голос, произносящий:
«Я пришла. Отец не хотел отпускать меня, но я пришла…»
«Твой отец…»
«Нет, тогда он не заставлял меня. Я сама»
«Прости меня, но я все равно не могу остаться с тобой»
«Я понимаю, любимый. Это ничего, ведь у меня навсегда останется частица тебя»
«Значит, это правда, и у нас будет сын?»
«У нас будет дочь…»
«Дочь, Айшет?»
«Дочь, Заклинающая пустыню, как я»
«Айшет…»
«Мне пора идти, любимый. Легкой дороги тебе. Пусть не страшит пустыня — теперь она отпустит тебя»
«До свидания, Айшет»
«Прощай…»
Девушка ласково отстранила меня и взмахнула руками, словно птица, собирающаяся взлететь. Пространство снова расслоилось, и перед ней открылся туннель. Не оглядываясь, Айшет шагнула в него и двинулась туда, где угадывались очертания шатров. Почему-то теперь я точно знал, что она ушла из моей жизни навсегда. Но у меня будет дочь… Эта мысль вдруг ни с того ни с сего наполнила таким счастьем, что я радостно рассмеялся. Оказавшийся неподалеку Ом посмотрел на меня с искренним интересом, не понимая, чем вызвана такая веселость.
— У меня будет дочь! — поделился с ним я.
Лютый недоверчиво вытаращил светлые глаза, потом, широко улыбнувшись, подтвердил:
— Ну да, очень даже просто! — видимо, решил, что у лейтенанта что-то с головой приключилось после схватки с чудищем.
— Хамар! — в этот момент я всех любил, и ссориться с капралом не хотелось.
— Лейтенант, я…
— Ничего, Хамар. Скажи только, кому ты молился.
— Я вырос в Солнечном крае.
Скажи только, кому ты молился.
— Я вырос в Солнечном крае. Моя семья — выходцы из Андастана. У нас есть древняя легенда о Песчаном боге, появляющемся в пустыне раз в несколько тысячелетий. И справиться с ним могут лишь Заклинающие пустыню.
Андастан? А, да, там тоже есть какие-то пески. Видимо, предки Хамара были кочевниками, или караванщиками.
— Каждый андастанец с детства знает охранную молитву, в которой просит Песчаного бога пощадить его племя и не являться ему. Но я думал, это лишь сказка, дань традициям…
— А что ты знаешь о Заклинающих пустыню?
— Да ничего толком, до этого момента тоже считал их красивой сказкой.
— Что за сказка?
— У нас есть предание, что где-то живет старинный род Заклинающих, которые обладают знаниями Древних. Лишь они способны укротить Песчаного бога и вернуть его обратно.
— Куда обратно? Откуда он вообще вылез-то?
— Говорю же, лейтенант, не знаю я ничего! У нас никто и никогда не видел ни бога этого самого, ни Заклинающих.
Простите, и вот это, ужасное, тупое и уродливое — бог?! Я только теперь осознал, что Хамар упорно именует сгинувшее в песчаных глубинах чудовище этим громким титулом. Нет, не может такого быть! Бог — он мудрый, всезнающий, бог — это высший разум, а не просто сгусток энергии, облаченный в кусок изменяющегося мяса! Больше, сколько я ни пытал капрала, ничего узнать не смог.
Мы похоронили солдата, обескровленное изуродованное тело которого осталось лежать неподалеку от ямы. Потом отошли как можно дальше от места бойни, и разбили лагерь. Сил, чтобы продолжать путь, ни у кого не было. Казалось, Песчаный бог выпил из людей всю энергию. Впрочем, может, так оно и было. Постепенно солнце, спустившееся к горизонту, и небо обрели свой прежний цвет, и даже жара немного спала. Подул слабый, но все же хоть чуть-чуть освежающий ветерок. Наступил вечер, но призраки так и не появились. Видимо, их тоже напугал розовый урод, а может, они сочли, что после пережитого ужаса люди не воспримут их появление всерьез.
— Жизнь налаживается! — констатировал мастер Триммлер.
— Ты-то что в нашей жизни понимаешь? — привычно отозвался Добб. — Того, этого, кроме шахт своих ничего и не видел.
— Я не видел? Да ты по сравнению со мной просто сосунок! Вы, люди, ужас какие высокомерные! Почти как Белоглазые!
— А все гномы жадные и трусливые! — безапелляционно заявил капрал, обиженный сравнением с эльфами.
— Что-о-о? — на этот раз он сумел достать сына гор. Действительно, уж чего-чего, а таких грехов как алчность и пугливость за мастером явно не водилось.
Оскорбленный напраслиной, гном подскочил к Доббу, старательно жующему полосу вяленого мяса, и отвесил ему звонкий подзатыльник. Не ожидавший столь стремительного натиска капрал подавился и зашелся в хриплом кашле, жестами прося постучать его по спине. Что мастер Триммлер и выполнил с превеликим удовольствием. Кусок полупрожеванной снеди вылетел из Добба, и удивительно, что вслед за ним не последовали легкие.
— Того, этого, — откашлявшись, вполне добродушно удивился он. — Что на тебя нашло-то, борода?