Целью этой заметки не является нарисовать полную картину астрологии, алхимии и талисманной магии мусульман, а дать библиографию арабских текстов, являющихся, на наш взгляд, лексически или сознательно герметическими. Вот по каким критериям мы сочли их таковыми:

1) Теодицея, по которой Бог Един, понимаемый как невыразимый, недоступный для силлогизма, достигается путем аскетизма и молитвы: см. шиитскую и мистическую формулу «bihaqq…»[], «по праву (о Тебе) Пяти из Манто (у шиитов); или по праву Человечества (у Hallaj), я молю Тебя…»

2) Синтетическая физика, которая, далекая от того чтобы противопоставлять подлунный мир небу-эмпирею (и четыре тленных стихии — квинтэссенции), утверждает единство Вселенной: теоретически через науку соответствий между различными «горизонтами» Вселенной[] (см. их таблицу по A. Kayyal, ар. Shahrastani, 1, 18; по энциклопедии lkhwan al-Safa, 1, 116-118; по Picatrix, изд. Ritter, 150- 156); практически через систематическое экспериментальное употребление этих соответствий, «вызывая результаты» в гороскопической астрологии[], в типологии (токсины в медицине, индивидуальные и коллективные характеры в комбинации профессий и в науке городов), в алхимии (сублимация). Полемика, которую ведет k. sirr al-khaliqa против дуалистического смешения и Псевдо-Jabir за активацию и сублимацию простых тел в алхимии посредством внедряемого в них «духа», приводит к мысли, что первыми переводчиками герметической физики на арабский язык были манихейцы или бардесанийцы, до того как мусульмане (например, Псевдо-Jabir) попытались внедрить в нее субстанциональные или инструментальные причины Аристотеля.

Этот принцип соответствий объясняет многозвучие технического словаря в арабском языке, напичканного экзотическими греческими, сирийскими, персидскими словами. Лично я склонен определить начало этого смешения, настолько заметного в астрологии и в фармацевтике, эпохой более ранней, чем эпоха Сасанидов (III-VII века)[], начиная с ахаменидского завоевания Египта (который начинал эллинизироваться); архитектура Персеполиса демонстрирует уже развитый синкретизм. Гермес является многоязычным богом экзегетов (толкователей предсказаний) и драгоманов (переводчиков).

3) Использование аномалистических[] и эмпирических каузальных (причинных) серий, что отличает герметическую тенденцию от логической тенденции Аристотеля и приближает герметизм к конкретной и эмпирической диалектике гиппократических и стоических школ (см. в грамматике стоическую аномалистическую школу Пергама, в точности скопированную первой школой арабских грамматиков, школой Kufa)[]. Я думаю, что всегда удерживалась связь между алхимическим герметизмом и гиппократической медициной, даже во времена средневекового Ислама, и что таким образом было подготовлено установление современного научного экспериментального метода. Руска показал[], в связи с великим медиком Razi, разрыв, постепенно устранивший символическую алхимию из современной химии. Использование каузальных серий противопоставлялось также старой исламской схоластике, в которой запрещалось накладывать случай на случай.

Неизвестно, как искать в арабском герметизме отличия, отделяющие его как от неопифагореизма, так и от неоплатонизма; но зато можно отделить его от гностицизма, поскольку герметизм здесь является религиозной философией, «вдохновленной мудростью» (hikma ladunniya, говорит «Изумрудная Скрижаль»), красноречивой (Logos, а не sige)[].

В философии два мусульманских ученых, соединивших неоплатонизм и суфизм, Suhrawardi d’Alep (+587/1191) и lbn Sab in (+668/1269, переписывавшийся с Фридрихом 2), ясно высказываются за Гермеса, первый — отождествляя его с Агатодемоном (= Сетом, Seth), второй устанавливая любопытную цепь посвящения (isnad), опубликованную его учеником Shushtari[]: она ведет к нему от трех Гермесов через Сократа, Платона, Аристотеля, Александра (= Dhu’lqamayn), Hallaj, Shibli, Niffari (автор «mawaqif»), Habashi, Qadib al-Ban, Shudhi (= Hallawi, севильский кади). Эта isnad (цепь) герметистов вызвала скандал у современников: ведь он посвящает в непосредственное вдохновение, минуя Пророка Ислама, вдохновение не только озаряющее, но вдохновение, освящающее святым изнутри.

Далее в этом инвентаре на десяти страницах перечислены около сотни авторов и произведений арабского герметизма, а также дана ссылка на более старый инвентарь: Brockelmann, «Geschichte der Arab. Litt.», 1898-1902 с тремя томами Дополнения (Supplement), 1937-1942.

История магии и экспериментальной науки

Линн Торндайк
…

Перевод осуществлен по изданию: Thorndike Lynn. History of magic and experimental science. T. II. — 1929. — С. 214-228.

Герметические книги в средние века
Принц Khalid Ibn Jazid и «Книга Мориенуса»

AI-Mas’udi, живший около 885-956 н.э., сохранил единственный рецепт производства золота из алхимической поэмы «Рай Мудрости», состоящей в оригинале из 2315 стихов и написанной принцем Ornmiad, Khalid ibn Jazid (635- 704) из Александрии. Другие арабские авторы девятого и десятого веков представляют этого принца интересующимся естественными науками и медициной, алхимией и астрологией и первым, кто содействовал переводам с греческого и коптского. Таким образом, говорится, что алхимическая «Книга Кратеса» (или «Книга корзин» (?) — «Book of Crates»; у Гунделя среди астрологических книг упоминается «Krauterbuche») была переведена им или под его руководством. «Фихрист» («Fibrist») позже говорит, что Khalid был обучен неким Мориенусом, который, в свою очередь, был учеником Adfar[]. Это еще существует, но только в латинском переводе, и, значит, это книга самого Мориенеса, или Мориенуса, как он назван по-латыни, адресованная к этому самому Khalid. Книга цитирует или выдумывает различных греческих алхимиков, но объявляет Триждывеликого Гермеса ее первым автором. Именно эту книгу мы будем считать первой по счету средневековой герметической книгой.