— Да уж, это точно. Где-то что-то интересное происходит, — засмеялась Лисси, — а Джейко в этом безобразии не участвует! Сроду такого не было.
Где-то что-то интересное происходит, — засмеялась Лисси, — а Джейко в этом безобразии не участвует! Сроду такого не было.
Роко улыбнулась своей спокойной, сдержанной улыбкой и покачала головой:
— Как я понимаю, теперь мне нет смысла участвовать в аукционе. Вряд ли я смогу предложить цену большую, чем это можете сделать вы.
— Не всегда все завит от цены, лэрэ Маери, — внимательно посмотрел на женщину Тацу. Она явно выглядела расстроенной, хоть и в своей привычной манере старалась ничем не выдавать себя. — Вам ли этого не знать?
Магичка приняла завуалированный укор.
— Без сомнения, вы правы, лэр. Особенно в таких вещах, как артефакты.
Это было правдой — очень многие волшебные предметы не могли принадлежать кому попало. Частенько создатели вкладывали в них какие-то чисто человеческие качества или настраивали на определенный тип людей.
— Все равно не могу понять, — все же не удержалась Роко, — зачем вам понадобился этот. Разве у вас недостаточно всего, чего вы только пожелаете? Да и не были вы никогда настолько честолюбивым.
«Ну вот и начинает что-то выстраиваться. Честолюбивым, говоришь?»
— Лэрэ Маери, вы же прекрасно знаете старую истину о том, что если что-то вам кажется нелогичным, то это лишь означает, что вы не видите всей картины.
Волшебница чуть улыбнулась, принимая слегка прикрытое «Вы же не думаете, что я раскрою вам все карты». Сам же Джейко не стал даже пытаться выявить, что за интерес у колдуньи к этому таинственному предмету. Если лэрэ говорила о честолюбии, то, скорее всего, ее целью было кресло председателя Магического Совета Ойя. Или, может, какие-то чисто профессиональные успехи, не связанные с продвижением по служебной лестнице напрямую.
— А вы, милочка, сопровождаете нашего знаменитого начальника Магического Сыска? — обратилась Роко к Лисси. Лэрэ Маери была из той категории людей, которым прощалось подобное обращение. В их устах оно звучало несколько архаичным, но вполне приемлемым, а вот назови Тэй так кто-нибудь другой, мало ему бы не показалось.
И пока Блэквуд нежным легкомысленным голоском начала выдавать заготовленную легенду, Джейко еще раз осмотрелся.
«Знакомые все лица», — подумал он. Кроме уже упомянутых господ здесь были еще двое, весьма интересовавшие Джейко, — Амано Сваермах и Окамили Лаэртэ. Тацу поднял бокал и поприветствовал девушку. Она ответила ему тем же. Маг счел это за приглашение и, извинившись перед дамами, направился к еще одной полукровке-Лисе. Сегодня, одетая подчеркнуто ярко, девушка была исключительно хороша. Окамили явно была из тех женщин, которые выигрышно смотрятся только в броских цветах.
— Дэлэ Лаэртэ, — маг склонился к ручке Окамили, — не ожидал вас здесь увидеть, — выпрямившись, добавил он, безбожно соврав. Он был готов увидеть здесь любого, особенно того, чье имя значилось в списках Лакни.
— Но надеюсь, эта встреча приятна вам? — кокетливо спросила девушка, хотя Джейко мог бы поклясться, что в ее темных глазах промелькнул совсем другой вопрос: «В самом деле?»
И в отличие от лэрэ Маери никакого расстройства в ее взоре разглядеть не удалось. А вот удовольствия сколько угодно.
— Разумеется. Более чем, — улыбнулся Джейко со всем обаянием, которое было ему присуще.
— Вы со мной кокетничаете, лэр Тацу? — насмешливо посмотрела на него Окамили.
— Конечно. Разве вы не этого от меня ждете? — не менее иронично заметил он.
Окамили кивнула, принимая правоту собеседника.
— Но знаете, лэр Тацу, я бы разочаровалась, если бы вас тут не оказалось.
— Неужели несколько дней в городе позволили вам столько обо мне узнать? — Внешне на лице мага ничего не изменилось, но вопрос был важен. Тут возможны были несколько вариантов: или девушка заранее узнавала о нем, или уже после встречи, или это просто ничего не значащий треп, а может, и еще что-то.
— Вы известная личность, — пожала плечами девушка, отпивая из бокала. — Да и о Тацу на всем континенте легенды ходят. И, признаться, лэр, у вас на лице написано, что вы только и ждете, куда можно сунуть свой длинный нос.
«Так-так-так. И что мы имеем? А имеем мы то, что девушка не хочет говорить определенно… Что, впрочем, относится и ко всему, что она до этого говорила. Однако немного удивляет, что она постоянно дерзит. Почему?»
— А вы смелы, дэлэ, — усмехнулся мужчина. Его немного удивляло, что он никак не может понять, что она за человек. Но и по той же причине было интересно. Да и сама девушка ему нравилась. Может, и не первая красавица, но этот огонек в глазах, эта дерзость и острый язычок… вкусно, безусловно, вкусно… — Я же могу оказаться мстительным. И за слова тоже.
Лаэртэ повела плечиками:
— Не думаю… А если ошибаюсь, — вновь пожатие плечами, — за ошибки надо платить.
— Хорошая позиция. Здравая. И заставляет стремиться к совершенству, не так ли?
Темные глаза с интересом уставились на него.
— В чем-то. Но совершенство не должно достигаться за счет страха.
— А за счет чего, по-вашему?
— Ни за счет чего-либо, а просто в человеке или есть такое стремление, или его нет.