— Чокнутый должен умереть.
Квар не поверил глазам и ушам. Мурза с бандой своих недотеп появился на краю оврага, быстро сбежал вниз и встал напротив пантер.
— С каких пор Маленькие Но Злобные Кошки пользуются правом голоса на Совете?
Мурза помахал хвостом, давая знак рысям рассредоточиться.
— С тех самых пор, когда пантеры стали защищать Пришельцев. Я знаю законы, Квар. Чужой, будь он Пришельцем или хоть звездой небесной, не может пользоваться правом защиты Совета. Он не член твоей стаи, и ты прекрасно об этом знаешь. Поэтому мы, рыси, имеем полное право претендовать на него как на добычу. Это справедливо.
В Совете запахло паленым. Это чувствовалось, это носилось в воздухе. Мелкие жители торопливо освобождали центр оврага, предвидя надвигающуюся драку. Те, кто имел крылья, расселись на близлежащих деревьях. Остальные занимали места на самом верху. Место, откуда все видно и откуда всегда можно удрать. Через несколько минут в овраге остались только крупные и наиболее сильные представители джунглей. Только от них сейчас зависела жизнь Пришельца.
Квар вглядывался в лица жителей, пытаясь понять, на чьей они стороне. Многие прятали глаза, другие смотрели равнодушно, не зная, чью сторону принять.
— Пришельцу не место в джунглях.
И эти туда же, подумал Квар, презрительно глядя на перебегающих за спины рысей гиен и шакалов. Подлый народец, все норовит сделать из?за спины. Просто удивительно, как они решились. Впрочем, ничего удивительного. Рыси — слишком сильное племя, и присоединиться к нему — не проиграть на девяносто процентов.
— Извини, Квар, но Черри прав, Пришелец — нежелательное явление для нашей размеренной жизни.
А вот этого староста не ожидал. Удар, причем ниже шеи. Его одни из самых близких родственников по джунглям, некогда коронованные, но сброшенные с престола власти Мохнатые Большие Кошки встали на сторону черепахи. А это означает полный провал. Квар почувствовал, как стоящие за его спиной пантеры, до этого вполне спокойно взирающие на разворачивающиеся в овраге события, стали нервничать. Переход степных львов на сторону противника — весомый аргумент для остальных. Можно ли еще на что?то надеяться?
Орангутанг Альвареза сиганул со своего места прямо к Чокнутому. Ириза попробовала было заслонить уродца, но Альвареза не обратил на ее обнаженные зубы ни малейшего внимания.
— Ну?ну, тетка, ты поосторожней с колющими предметами. — Альвареза, демонстративно не замечая Иризы, обошел вокруг Чокнутого, принюхиваясь, а потом, радостно скаля белые зубы, сообщил Совету: — Да братан это наш. Без хвоста и без шерсти, но вылитый братан. Мне он нравится.
— А вши у него есть? — заворочался на своем месте старина Килбо, здоровенная горилла с темным, бандитским прошлым.
Альвареза склонил голову к Иризе и, оттопырив уголок губ, небрежно спросил:
— Тетка, у него вши имеются? Если да, то лучше скажи, что нет. Этот увалень страсть как не любит насекомых.
Этот увалень страсть как не любит насекомых.
— Да нет у него ничего, милый. — Настроение у Иризы, до этого упавшее до нулевой отметки, стало заметно поправляться.
— У Пришельца нет вшей, нет глистов и нет земли под ногтями, — возвестил орангутанг, победно оглядывая Совет.
В сторону пантер неторопливо зашагали гориллы, опираясь на землю здоровенными кулаками, в которых таилась чудовищная мощь. Следом за ними, уже без всяких вопросов, улеглись рядом с Чокнутым жители южных районов, орангутанги под началом здоровенного старосты Ары, черного, как чернозем, с огромными, нависшими над глазами бровями. Затем шимпанзе — лучшие штурмовики и смертники во всех джунглях.
И началась дележка. То один, то другой житель джунглей принимал решение и, схватив в охапку сопровождающих сородичей, устремлялся в одну из сторон. Через двадцать минут все было закончено. Почти все. Осталось только племя огромных и мощных пещерных медведей.
Квар терпеливо ждал, когда староста племени Бобо примет решение. От того, на чью сторону перейдут медведи, многое зависело. Медведи контролировали довольно обширную площадь джунглей, и к их слову прислушивались. Но мохнатый староста не торопился. Бобо переводил взгляд с одной группы на другую и старательно думал.
Чокнутый смотрел на снующих животных, не понимая, что происходит. Одни животные занимали места около него, другие, не менее малочисленные, чуть в стороне. Когда ему надоело рассматривать хаотичное движение, он уткнулся глазами в ладони. Это всегда приносило ему облегчение. Но неожиданно он почувствовал непонятное неудобство. Словно кто?то ковырял его мозг тонкой иглой, не слишком тревожа, но с требовательной настойчивостью. Чокнутый поднял глаза, рассеянно оглядел овраг и уткнулся взглядом в толстое крупное животное с длинной серой шерстью. Именно его глаза тревожили Чокнутого. Он попытался дать определение нахлынувшему чувству, но, кроме как обрывистых фраз, ничего не мог собрать. Чокнутый попытался отвести взгляд от животного, забыть о его существовании, но не смог. И тогда он, даже не представляя, что делает, пошел навстречу требовательному взгляду. Ириза пыталась его остановить, но он только осторожно вырвал руку и, не обращая внимания на удивленные взгляды окружавших его животных, подошел вплотную к мохнатому существу, минуту посмотрел в его внимательные глаза, а потом, развернувшись, уселся прямо у его растопыренных лап, облокотившись спиной о теплую шкуру.