Мил не понял ни недоуменной тишины, ни вопроса Альварезы. Он даже не обратил внимания на удивленные глаза, которыми жители смотрели на него. Он тяжело и глубоко вздохнул, стараясь прогнать большим поступлением кислорода угнетенное состояние, в котором пребывал. Как учили в академии. Если чувствуешь, что тело застоялось и чего?то хочет, вздохни глубоко и почувствуй, как прекрасна жизнь. Но это все лирика и философия. А действительность не так приятна.
— У меня не слишком хорошие новости для вас, жители.
Тянуть дальше не имело смысла. Они все равно узнают. Не от него, так от другого. Наверняка уже сейчас по лагерю расползается шепоток. Новости в джунглях не любят долго засиживаться на языке.
— Да ты не тяни, Чокнутый. — Альвареза и на этот раз оказался первым. Очень полезная деталь характера в джунглях — быть всегда первым. Кто первым заметил эту вкусную гусеницу? Тот, кто первый крикнул, какая она толстая. И не важно, что эта самая гусеница уже корчится в смертных судорогах в зубах менее разговорчивого и сообразительного сородича. Альвареза запомнил с детства одну умную вещь, передаваемую в его стае от отца к сыну.
Прав тот, кто больше вякает.
— Мы, Чокнутый, в последнее время столько новостей слышим, и хороших, и плохих, что еще более хорошими, или наоборот, нас не удивишь. Раз уж мы пошли за тобой, то будь любезен. По порядку и без истерик.
Альвареза закончил и гордо огляделся. Все должны были оценить его красноречие. Оценили все.
Мил прокашлялся, вытягивая шею, крутанулся на месте, словно приминая несуществующую траву, улегся на прохладную землю пещеры.
— Мы сворачиваем лагерь и перебираемся на другое место.
— А ты, случаем, не того? — Здоровяк Бобо раздраженно уставился на белую пантеру. — У тебя с головой все в норме? Мы только?только обосновались, такой тут, понимаешь, интернационализм устроили, а ты все по?новому?
Мил молчал.
— Ты действительно загнул. — Ночной Родж вскочил на лапы и стал нарезать маленькие восьмерки вокруг жителей. — Жители и так устали, а ты новый переход предлагаешь? Не поймут ни тебя, ни нас.
— Ведь только роптать перестали, — подал свой голос старик Квар. — Только поняли, что во благо весь этот, как ты говоришь, военизированный ад.
Мил продолжал молчать. Склонив голову и уставясь на свои лапы, как в старые времена, когда он еще был действительно Чокнутым, он вполуха слушал, как все более горячатся жители. Он ждал. Он знал, что надолго этого огня у них не хватит. Покричат, порычат, а потом и выслушают внимательно. Не впервой.
Так и произошло. Еще минут десять жители выплескивали свое негодование, прыгая вокруг Чокнутого. Никому не хотелось сниматься с насиженного места и отправляться неизвестно в какие края. Где?то в середине ругань незаметно перетекла с Чокнутого, который как бы и не огрызался, на тех, кто прыгал рядом и орал громче, чем остальные. В конце концов все быстро охрипли и бросили это неблагодарное дело — спорить. Венцом горячего разговора послужила фраза Альварезы, который все это время, открыв рот, ошалело наблюдал за неожиданно разговорившимися жителями.
— Ну вы и демагоги!
Обижаться никто не стал, потому как в джунглях все знают, что орангутанги не контролируют себя, когда вспоминают высказывания далеких предков.
Мил оторвался от лап и решил, что время пришло.
— А теперь позвольте мне довести до конца содержание тех неприятностей, о которых меня известили не далее как час назад. Отряд мутантов из пещер через два дня сольется с отрядом жителей, и не позднее чем через неделю нас уничтожат.
Известие действительно было неожиданным. Все происходило совершенно не так, как они планировали. Одно дело сражаться с отдельными неприятельскими отрядами, а совсем другое — с объединенной армией. Попахивает событиями десятилетней давности. Но тогда охотились на серых странников, а сейчас на объединенные племена.
Да и, честно сказать, мысль о том, что рано или поздно состоится великая битва, была далекой и не совсем реальной. Но сейчас, когда Чокнутый сообщил, что происходит, тень войны нависла над каждым. А это неприятно.
— Но… — Родж немного помялся, подбирая слова. — Мы достаточно сильны. Мы тренировались. И нас много.
— Этого мало. — Хвост белой пантеры легко застучал по земляному полу, что говорило о некотором раздражении Чокнутого. Как это, не понимать самых элементарных вещей? — У нас имелся шанс победить в этой разборке только в том случае, если бы они действовали по отдельности. А сейчас…
Мил представил себе, как на их лагерь из утренней дымки появляются сотни и сотни жителей, вперемешку с мутантами из пещер. Как эта огромная армия сминает слабые заслоны, рвет и терзает тела тех, кто поверил, кто доверился ему. И потекут реки. Красные от пролитой крови.
— Неужели у нас нет ни одного шанса?
Мил усмехнулся.
Шанс есть. Хорош бы он был, если б не смог выкрутиться из подобной ситуации. Хотя его учили действовать только в одиночку, не доверяя никому, кой?какие знания о ведении военных действий у него имелись. И он ими воспользуется. В конце концов, это его право.
— Нам необходимо достать оружие Пришельцев.