— Нарин, ты куда?
Я обхватила голову руками и, прикрыв глаза, прошептала:
— Хочу поговорить с Дорриэном и решить все раз и навсегда. Так больше не может продолжаться.
Так больше не может продолжаться.
Заставив себя собраться и не думать о боли, я вышла из комнаты и услышала за спиной встревоженный голос друга.
— Может, не сейчас? Давай ты успокоишься, а завтра вы поговорите.
Проигнорировав слова эмпата, я продолжала идти вперед.
— Я спокойна. Холодна и спокойна… как мертвая.
Он не понял моего юмора, который с каждым днем становился все мрачнее и мрачнее. Также как, и другие не хотели его понимать. Советник говорил и говорил, и от этого голова готова была взорваться. Нет, пусть он замолчит! Иначе я сейчас опять начну кричать и биться в истерике. Сколько можно меня уговаривать?!
Я сжала руки в кулаки и ускорила шаг. Пройдя еще несколько метров, увидела на другом конце коридора Владыку. Он остановился и с леденящим душу спокойствием следил за тем, как я приближаюсь к нему.
Нет! Я не могу! Если я сейчас брошусь к нему, он вновь меня оттолкнет, а потом будет громко смеяться. Я не хочу этого, не смогу стерпеть!
Я смотрела на него, неспособная ни сделать шаг навстречу, ни убежать. Я просто стояла и смотрела. Как же больно! Еще немного и я лишусь рассудка от этой боли! Зачем он это делает? Зачем режет меня без ножа? Заставляет умирать каждый раз, когда я его вижу. И так бесконечно.
Снова этот безжизненный взгляд. Это равнодушное презрение, которое я ощущала каждой клеточкой своего тела вот уже которую неделю. Не в силах больше его стерпеть, я зажмурилась и побежала прочь, чтобы поскорее упасть на кровать и заснуть. И возможно уже никогда не проснуться.
Глава 21
При падении в бездну самым неприятным оказывается то, что дно у нее все-таки есть.
NN
— Разве тебе еще не надоело убегать от нас? — Хранительница провела рукой по моим волосам и печально улыбнулась. — Мы ведь твоя семья. Он ждет тебя. Вернись.
— Оставь меня, — простонала я и еще сильнее вжалась в подушки. — Хватит меня мучить. Уходи!
Она продолжала улыбаться и гладить мои волосы, и от этого дрожь бежала по телу.
— Не плач, — прошептала она и склонилась надо мной. — Одно твое слово и боль уйдет. Он заберет тебя отсюда, и ты станешь свободна. Разве не об этом ты всегда мечтала?
— Уходи! — прорыдала я и заметила, как вокруг нее начинает извиваться черный туман, напоминающий размытые очертания фигур. — Уходите. Оставьте меня. Пожалуйста.
— Он вернется за тобой, — пообещала Хранительница и, пронзительно расхохотавшись, слилась в одно целое с черным туманом.
Эдель
— Нет!
— Успокойся. Это я, — прошептала я и приложила руку к мокрому лбу посланницы. — Эви позвала меня. Сказала, ты всю ночь кричала.
— Она была здесь, — слабым голосом проговорила девушка. — Хотела забрать меня. А я не хочу. Мне страшно.
— Кто она? — Я опустилась около Нарин и с тревогой посмотрела на нее. Она прижимала к груди одеяло и затравленно озиралась, словно страшась кого-то увидеть. На белом лице читался неприкрытый ужас, а из горла вырывались хриплые стоны.
— Хранительница. Они заберут меня. Она сказала, что он ждет меня.
Мне стало не по себе. Да что с ней происходит? У нее было видение или Нарин приснился очередной кошмар? Нужно позвать лекаря. И предупредить Дорриэна.
— Я сейчас вернусь, — я поцеловала Нарин и направилась к двери.
И предупредить Дорриэна.
— Я сейчас вернусь, — я поцеловала Нарин и направилась к двери.
— Куда ты? — послышался тихий шепот.
— Позову Морта. Он должен был уже вернуться.
— Не надо!
Я обернулась и испуганно замерла. Нарин вскочила с кровати и, сжав руки в кулаки, начала медленно приближаться ко мне. Черные волосы разметались по плечам, темные круги под глазами еще ярче выделялись на фоне неестественно белой кожи, и весь ее вид свидетельствовал о том, что девушка больна. Заглянув ей в глаза, я интуитивно попятилась. О боги, что с ней?
Нарин
— Позову Морта. Он должен был уже вернуться.
— Не надо!
Почему она так на меня смотрит? Она не верит мне. А может, считает сумасшедшей?
— Нарин, вернись в постель. Он сейчас придет.
Он? Она хочет позвать ЕГО! Она ведь обещала мне этой ночью, что ОН вернется за мной. И они заберут меня.
Я сжала голову руками и неистово закричала. Хватит! Больше я не позволю ей издеваться надо мной. Никого она не позовет!
— Нарин! — Она кинулась ко мне и начала что-то шептать, а потом провела рукой по волосам. Точно также как совсем недавно, ночью. Хранительница никуда не уходила. Вот она, передо мною. Решила обмануть меня, спрятавшись под личиной эмпатии.
— Будь ты проклята, Аттеа! — прошипела я и, схватив ее за плечи, толкнула к стене. Аттеа вскрикнула и попыталась отскочить. Но я оказалась быстрее. Разбив об угол стола бутылку, я приставила отбитое горлышко к ее шее.
— Нарин, остановись. Это же я, — заплакала Хранительница и хотела оттолкнуть меня, но я впилась пальцами ей в плечо и пригрозила осколком стекла.
— Больше ты не будешь мучить меня, — шипела я, вкладывая в слова всю силу своей ненависти. — Я уб…
Сзади раздался громкий крик, и чьи-то руки схватили меня и попытались оттащить от Хранительницы. Нет, они не помешают мне! Я убью ее! Я зарычала и, извернувшись, укусила пытающуюся удержать меня руку. Послышался раздраженный возглас, и снова горячие тиски сжали голову в мучительных объятиях боли, закинув меня обратно в мир диких кошмаров.