Проигнорировав его слова, я угрожающе процедила:
— Дорриэн…
— Мне нужно на север. Через несколько дней вернусь. Прости, я спешу.
Опять несколько дней! Он что, с ума меня решил свести своими постоянными отговорками?! Я спешу! Но у меня ведь тоже нервы не железные!
— Ты собирался со мной поговорить. Но прошла неделя, а ты так этого и не сделал. И вообще, мне кажется, ты меня просто избегаешь.
Дорриэн нахмурился и, вскочив на лошадь, резко крикнул:
— Иди в замок. Вернусь, поговорим.
И вот он уже скрылся за воротами, так и не сказав больше ни слова на прощание. Шмыгнув носом (то ли от обиды, то ли от внезапно появившегося насморка), я побежала в замок отогреваться возле камина. Ни Эви, ни эльфы не стали задавать вопросов, прекрасно понимая, что очередной разговор окончился ссорой. Сказав, что зайдут ко мне вечером, близнецы отправились в город. Я, поглощенная своими проблемами, не стала их удерживать, а лишь махнула рукой на прощание. Взобравшись на кровать, вновь раскрыла книгу (больше мне просто нечем было заняться). Равнодушно перелистывая странницы, я почувствовала, как сон окутывает разум и, накрывшись одеялом, улетела в страну Морфея.
…Сырой едкий воздух пробрался в легкие и вызвал резкий приступ кашля. Со всех сторон раздавались жалобные стоны, чьи-то легкие пальцы касались моей кожи, вызывая в теле неприятную дрожь. Одни тянули меня вперед, другие наоборот вниз, к земле и при этом они стенали, плакали, и столько боли было в этих голосах.
Я опустилась на каменный пол и сжала голову руками. Снова стало очень больно. Невыносимая боль распространилась по всему телу и заставила меня сжаться в комок на полу. Глаза наблюдали за плавным скольжением теней. Они то взлетали вверх, то опускались прямо к моему лицу, стараясь обжечь своим смрадным дыханием. Постепенно тени стали сливаться в одну густую массу, которая начала превращаться в размытый женский силуэт.
Я зажмурилась, а когда открыла глаза, то уже стояла на кладбище возле статуи геллании. Теперь она не смотрела вверх на небо, а, опустив голову вниз, безмолвно плакала. Прозрачные капли стекали по каменному лицу и утопали в снегу. Я хотела подняться и подойти к ней, но невидимая сила приковала меня к земле, не давая возможности пошевелиться.
А вдалеке слышался знакомый голос Хранительницы, сковывающий разум острыми осколками льда…
— Госпожа, проснитесь.
Я приоткрыла глаза и с недоумением посмотрела на Эви. Она опустилась на колени около кровати и протянула мне стакан, наполненный прозрачной жидкостью.
— Выпейте. У вас жар.
Я со стоном приподнялась и взяла стакан. Снова заболела. И какой демон дернул меня выбегать на мороз?! Громко чихнув и потерев нос, я послушно выпила лекарство. Скривившись, попросила воды, чтобы запить эту гадость и не чувствовать во рту горький привкус.
— Доктор Морт прописал вам пить это три раза в день. А сейчас спите.
Я глянула в окно и обнаружила, что уже стемнело, а на небе одна за другой стали зажигаться тусклые звезды. Получается, я проспала целый день. Но вместо того, чтобы чувствовать себя отдохнувшей, я без сил опустилась на подушки и прикрыла глаза.
Всю ночь меня мучили кошмары. Кладбище, тени, жалобные стоны. Несколько раз пыталась проснуться, но сознание как будто что-то удерживало и никак не желало отпускать.
Кладбище, тени, жалобные стоны. Несколько раз пыталась проснуться, но сознание как будто что-то удерживало и никак не желало отпускать. Следующие дни оказались для меня настоящей пыткой. Я то впадала в беспамятство и видела кошмары, то глотала горькие настойки, после которых голова начинала болеть еще больше. Поэтому после лекарств Морта приходилось пить снотворное, чтобы не чувствовать этой боли. А результатом снотворного становились ужасные сцены, порожденные моим воображением. Или не воображением? Некоторые сны были настолько реальны, что порой мне казалось, будто я и не сплю вовсе, а вижу все эти ужасы наяву.
Прошла неделя. Я уже почти выздоровела и чувствовала себя достаточно бодрой. Вчера ночью вернулся Дорриэн, но почему-то не спешил проведывать меня и справляться о моем самочувствии. Разобидевшись на целый свет, я решила, что никого не хочу видеть, а на слабые попытки Эви впустить ее, отвечала раздраженными криками. Несколько раз она пыталась образумить меня, но каждый раз в ответ получала все тот же раздраженный крик.
К вечеру мне надоело валяться в постели, и я решила немного пройтись по замку. Кое-как приведя себя в порядок, прожевала кислое яблоко и распахнула дверь, намереваясь покинуть комнату. Но дорогу мне преградила Леста. Подвинув мое тело и пройдя внутрь, она поманила меня за собой. Послушно прикрыв дверь, я попросила ее устраиваться поудобней, и стала ждать, пока она заговорит.
— Эдель сказала, что ты приболела.
— Глупости, — отмахнулась я от колдуньи и села напротив. — Простыла немного. Ерунда.
— Точно? Выглядишь неважно, — встревожено проговорила эмпатия.
Я мельком глянула в зеркало и скривилась. Действительно, от моей красоты не осталось и следа. Серая кожа, спутанные тусклые волосы, припухшие глаза (все утро я проревела, жалуясь самой себе на свою горькую судьбу), пересохшие губы. Да мне сейчас только в хорорах сниматься. Даже грим не понадобится.