— Спите спокойно, Владыка. И пусть никто и никогда не потревожит ваш вечный сон, — тихим спокойным голосом произнес старец.
Покрытое белой полупрозрачной тканью тело подняли и опустили в гроб. Эмпаты взяли плиту с четырех сторон и накрыли ею Владыку, навсегда похоронив его в мрачной тьме сырого подземелья.
— Теперь ваш черед, — обратился все тот же старец к магам.
Выступив вперед, они подняли руки и стали выкрикивать слова. Пока они кричали, тьма начала обволакивать могилу, сгущаться и, наконец, накрыла ее, словно купол.
— Надеюсь, это навсегда, — прошептал один из магов и пошел к каменной лестнице. За ним последовали и остальные. Постепенно огонь погас, погрузив склеп в вечный мрак…
Я открыла глаза и осторожно посмотрела вперед. Боль не ушла, но уже не была такой острой и я хотя бы могла думать о чем-то кроме нее. Я находилась в склепе одного из Владык. В том самом, что секунду назад видела в видении. Точно также как и тогда сырое помещение освещал тусклый свет факелов. Вот только стены обросли плесенью и паутиной. Я поежилась. Тут было очень сыро и противно. Осторожно поднявшись и все еще держась за стену, я стала пробираться к выходу, не сводя глаз с надгробной плиты. Глупо конечно опасаться, что оттуда сейчас может показаться высохшая кисть мертвеца, но все же я выбрала не самое подходящее место, чтобы прийти в себя.
Вдруг послышался звук отворяющейся двери, и на лестницу упала широкая полоса света.
— Кто вы и что здесь делаете?
На меня смотрели полные удивления и недовольства серые глаза, подернутые густой сеточкой морщин.
— Мне стало плохо и я… Я не помню, как здесь оказалась. Простите.
Пожилой эмпат спустился ко мне и подал руку.
— С вами все в порядке? — теперь уже с тревогой спросил он.
— Кажется… да. Голова только очень болит.
— Пойдемте. Я проведу вас к выходу и посажу в экипаж.
Я слабо улыбнулась и протянула руку к старику и вдруг его пальцы превратились в сухие пожелтевшие кости, которые попытались схватить меня. Я в ужасе закричала и зажмурилась.
— Очнитесь.
Я почувствовала, как что-то теплое коснулось губ. Жидкость полилась в горло, быстро распространяясь по всему телу. Мне вдруг стало тепло и совсем не страшно.
— Вы действительно больны.
Надо мной склонился все тот же старик. Он провел рукой по моему мокрому от пота лбу и поставил пустую фляжку на землю.
— Я вас напугал? Вы так кричали.
Я извиняющее улыбнулась и сказала, что это все нервы. Эмпат помог мне подняться и предложил опереться о его руку.
— Может, мне стоит позвать лекаря? Тут неподалеку живет один.
— Нет спасибо. Уже все хорошо.
Он повел меня вверх по лестнице к яркому дневному свету. Уже на самом верху я обернулась и посмотрела на мрачное сырое подземелье. В тот момент что-то кольнуло разум, но я была так поглощена только что пережитыми волнениями, что не придала этому особого значения.
Мы не спеша брели по припорошенной снегом тропке к воротам кладбища.
— Господин Эдинар, — так звали моего нового знакомого, — скажите, а кто там похоронен?
Эмпат нахмурил брови и тихим голосом проговорил:
— Не знаю. Я давно работаю смотрителем на кладбище. Ухаживаю за могилами, слежу, чтобы в склепах всегда горел огонь, ведь в любой момент покойного могут захотеть навестить родственники. Но в такие как этот склеп никто не приходит. На надгробии нет ни имен, ни титулов. Безымянная это могила.
Я задумчиво посмотрела на статую геллании, мимо которой мы только что прошли. Она казалась такой светлой и чистой, а там внутри я чувствовала совсем другое. Страх и ужас, а еще трепет перед чем-то загадочным, окутанным многовековой тайной.
— Как вы поняли, что в склепе кто-то есть?
— Я слышал, как вы еще будучи снаружи кричали, и поспешил на крик. Увидел, что дверь приоткрыта и спустился. А потом вы снова начали кричать и упали в обморок. Пришлось мне бежать за настойкой арании.
— Спасибо, она мне очень помогла. Я уже не чувствую боли.
Эдинар остановил мчащуюся мимо карету. Попросив молодую эмпатию, приоткрывшую дверцу, отвезти меня к замку, старик получил в ответ утвердительный кивок и вернулся ко мне.
— Нарин, — и снова на меня смотрели полные тревоги глаза, — прошу вас, обратитесь к лекарю. Вы действительно больны. А еще так молоды. Вам же жить и жить.
Я с благодарностью пожала ему руку и заверила, что сегодня же пойду к королевскому лекарю.
— Приезжайте. Я буду рад вас видеть. — Эмпат помог мне забраться в карету и добавил. — Только приезжайте здоровой и не такой грустной как сейчас. Я покажу вам другие склепы.
Я негромко рассмеялась и пообещала в скором времени вернуться. Кучер подхлестнул лошадей, и карета тронулась.
Напротив меня сидела белокурая эмпатия и с любопытством смотрела на свою пассажирку.
— С вами все в порядке? Вы выглядите больной.
Еще бы мне не выглядеть. Я в принципе сейчас живой не выгляжу, да и не чувствую себя таковой.
— Это переутомление. Сплю мало, нервничаю много.
— Нельзя так, милочка, — сказала она и продолжила расспросы. — Вы живете в Ирриэтоне?
— Да. Надеюсь, я вас не слишком обременила.
— Нет, что вы. Нам как раз по пути. — Она улыбнулась мне ласковой улыбкой, и от этого ее лицо преобразилось. Если сначала эмпатия показалась мне какой-то вялой, изможденной, то сейчас на меня смотрела настоящая красавица. Светлые, почти белые волосы эмпатии были заплетены в тугую косу, большие фиалкового цвета глаза сияли, также как и ее искренняя улыбка.