Казаков удивленно поднял брови:
— Вы же знаете. Девятнадцать военных плюс я, а все остальные — биологи, техники и прочее.
Сделав паузу, Семцова прикинула в уме, сколько же людей остается на «Патне», Почти весь экипаж спустится на Ахеронт, значит, на борту крейсера будут только она, капитан корабля, Хиллиард, Пауэлл, старикашка профессор да чиновник из правительства, имени которого она не знала.
«Ах да, — неожиданно вспомнила она. — Еще мистер Гор. И кроме того, двое инженеров, которые будут осуществлять связь с челноком. Вместе со мною — девять, не считая Бишопа, которого решили не вводить в состав группы десанта. Значит, на челноке тридцать человек».
В этот момент раздался сигнал зуммера — челнок .был готов к старту. Казаков резко повернулся.
— Ну, до встречи. Если что, иногда вспоминайте обо мне, — с едва заметным оттенком горечи произнес он.
— До встречи,- кивнула в ответ Семцова.
Казаков нырнул в шлюз челнока, и через несколько секунд переборки шлюза стали медленно сдвигаться. Когда они сошлись, раздался сигнал, сообщающий о полной герметизации, и замигали огни предупреждения. Маша повернулась и быстро пошла к лифту.
Экипаж спускаемого модуля располагался по своим местам. Биологи и биотехники, перепроверив и закрепив аппаратуру, пристегивались ремнями к своим креслам; военные, половина из которых была операторами смартов — «умных винтовок», укрепили оружие в специальных стойках и тоже закрепились на сиденьях. Казаков, пройдя пилотскую кабину, плюхнулся в свободное кресло и, пробежав пальцами по клавишам компьютера, затребовал информацию о состоянии модуля. Машина немедленно ответила, что все в полном порядке, челнок герметичен и для запуска реактора осталось лишь нажать кнопку старта. Казаков откинулся на спинку кресла, надел наушники с микрофоном и вызвал на связь оперативный командный отсек «Патны». На экране вверху появилось изображение полковника Гора.
— Господин полковник, к вылету готовы,- отрапортовал Казаков и взглянул на пилотов. Те молча кивнули, подтверждая его слова.
— Ну, тогда с Богом, — раздались в наушниках слова полковника.- Удачи вам, ребята. Оставайтесь на связи постоянно.
Сержант Николас Фарелл, пилот челнока, начал методично включать тумблеры, оживляющие двигательную и навигационную системы модуля. Вспыхнули зеленые сигналы, и он доложил:
— Приготовиться, пять секунд… Две… Пошел! — почти крикнул он. — Есть расстыковка!
Между «Патной» и челноком появился маленький промежуток.
— Есть расстыковка!
Между «Патной» и челноком появился маленький промежуток.
— Включаю двигатели,- объявил Ник.
Модуль все быстрее и быстрее скользил в пространстве вдоль огромного днища крейсера. Навигационные огни стали сливаться в сплошную линию. Перегрузка вдавила всех в кресла и навалилась на каждого обитателя челнока невероятной тяжестью.
Через несколько мгновений спускаемый аппарат вырвался из гравитационного поля «Патны». Позади слышалось шипение двигателей. Облака Ахеронта постепенно приближались.
— Движемся точно на сигнал радиомаяка, — сообщил второй пилот, смуглый испанец Лео Аргедас. — Сбоев в системе навигации нет. В атмосферу войдем через шесть минут.
— Отлично, — пробормотал Казаков, глядя на экран с постепенно вырисовывающимся силуэтом чужого корабля и мигающей точкой маяка рядом.
— Идем на снижение. — Фарелл уперся взглядом в датчик высоты. — Сто тысяч футов до поверхности. Входим в плотные слои атмосферы. Выпускаю дополнительные стабилизаторы. — Он потянул один из рычагов вниз. Из корпуса модуля выросли четыре крыла, а сверху стали медленно подниматься два трапециевидных киля. Обтекаемая торпедообразная форма аппарата, наиболее приемлемая для полетов в вакууме, уступила место подобию огромного боевого самолета. В ту же секунду брюхо модуля коснулось облаков и он провалился в мутную мантию атмосферы LV?426. Начало ощутимо трясти, но двигатели успешно справлялись с бурными потоками газов в верхних слоях воздушного покрова Ахеронта.
— Тангаж двадцать градусов, — сообщил пилот и, взглянув на один из приборов, добавил: — Температура за бортом минус пятьдесят два.
На мерцающем экране засияла топографическая карта местности. В левом верхнем углу светился сигнал радиомаяка.
— Видимости нет, на поверхности пылевая буря, — автоматически докладывал Фарелл. — Высота пятнадцать миль. Расстояние до объекта — четыреста миль.
— Скорость? — перебил Казаков.
— Тысяча девятьсот в час, скоро перейдем на дозвуковую. Входим в нижние слои атмосферы.
Казаков взглянул в иллюминатор. Наступало утро, и в темно?красном свете здешнего солнца уже можно было кое?что разглядеть внизу. Воздух стал более прозрачен, а приборы показывали, что температура снаружи стала повышаться, — атмосферные процессоры, разбросанные по планете, делали свое дело.
Под брюхом челнока стремительно мелькали холмистые равнины и скальные образования. Унылый и безрадостный мир.
— А состав воздуха? — обратился Казаков к навигатору.
— Приемлемый для дыхания, — отозвался тот. — В основе азот и кислород, если верить анализатору. Фон гамма?излучения повышен, да это и неудивительно после взрыва атмосферной станции. Непосредственной опасности для здоровья, впрочем, нет… Просто нельзя долго там задерживаться.