— Выхода нет, — повторил Капителов и начал вставать. Перенес вес на правую ногу, схватил правой рукой за перила и… рухнул как подкошенный на землю. Санитар не успел его подхватить и замер в испуге. Потом бросился поднимать командира. Я подскочил, помог. Вместе занесли его в дом.
В просторной комнате уже было пять человек. Четверо лежали на собранных со всего поселка старых, порванных матрацах, пятый сидел в старомодном кресле и делал себе перевязку. Его зацепило в ногу. Царапнуло икроножную мышцу. Впрочем, это так говорится — царапнуло. Когда пуля выдирает кусок мяса — приятного мало. Пусть даже знаешь, что ничего серьезного и опасности для жизни нет.
Раненый обернулся на шум, удивленно расширил глаза. Попробовал встать. Потом подсунул свободный матрац.
Мы уложили Капителова, санитар немедленно склонился над ним, расстегнул сумку, доставая медикаменты, и стал приводить командира в чувство.
На миг поднял голову, глянул на меня.
— Осколок вошел очень глубоко. Кость задета и нерв. Его надо срочно госпитализировать.
— Хорошо. Увезем. Я пойду заводить машину. А ты готовь раненых.
Не успел я выйти на крыльцо, как за околицей тонко завыло, а потом громко шарахнуло. Брызнули осколки стекла, ветер донес пыль и дым.
«Вторая атака!» — мелькнуло в голове.
Руки сами сорвали карабин со спины, сняли его с предохранителя. Я сел за стену, осторожно выглянул в разбитое окно. И увидел в трех шагах от себя взбегавшего по ступенькам бойца. Это был заместитель Капителова, средних лет мужик низкого роста, с бочкообразной грудью. Непропорционально толстые руки сжимали самозарядный карабин. Каска съехала на лоб и закрывала глаза.
Он увидел меня и крикнул:
— Где командир?
Второй взрыв, уже ближе к центру, заглушил слова, но я все же услышал его.
— Без сознания! — проорал в ответ.
Заместитель застыл на месте, не зная, что делать. Выпучил на меня глаза, шевеля губами и силясь что-то сказать.
— Оборону заняли? — рявкнул я, рассчитывая привести его в чувство.
— А? Да… в окопах.
Столь громким словом он называл небольшие ямки, вырытые на окраине поселка, в которых в лучшем случае можно стрелять с колена. В качестве временной огневой точки они еще годились. В качестве укрытия от минометного огня, постоянной позиции стрелка — нет.
Передний бруствер толком не отбит, заднего вообще нет. Если у противника действительно есть подствольные гранатометы и хотя бы пара опытных стрелков, они закидают эти ямки выстрелами за десять минут.
— Чего смотришь, иди командуй боем! Капителову сейчас не поможешь! Откуда они идут?
— У рощи видели, — хрипло выдавил он. — И у реки, за садом.
«В клещи берут, — понял я. — Пойдут перекатом. Одна группа давит огнем, вторая сокращает дистанцию. Потом наоборот. Как выйдут на уверенный бросок гранаты — пустят в ход карманную артиллерию. А там рывок, полосование очередями, сближение и… все. Кто из бойцов до этого доживет — ляжет. Численное преимущество сыграет свою роль…»
Словно в подтверждение догадки со стороны сада забил крупнокалиберный пулемет.
«Скиф» отряда пока молчал. Или пулеметчик меняет позицию, или не видит цель, или… его уже нет.
«Надо уматывать!» — мелькнула мысль. Но я неожиданно сам для себя сбежал с крыльца, подхватил заместителя командира под локоть и потащил его ближе к позициям. Здравый смысл уступил чувству боя. Стало не до правильных выводов и осторожных решений. Сшибка началась, поздно смазывать пятки салом. Да и неизвестно, что ждет на обратной дороге. Может, она перерезана. А если удастся отбить нападение, будет шанс выскочить отсюда.
* * *
Мы выскочили на дорогу и едва не попали под очередную мину. Она рванула метрах в двадцати, к счастью — за домом. Заместитель растянулся на земле, пропахав брюхом твердый грунт. Я сбежал на обочину за деревья, что росли вдоль дороги. Не оглядываясь на отставшего бойца, рванул вдоль домов к крайним слева позициям.
В этот момент началась перестрелка. В однотонном гуле выстрелов карабинов явно слышался басовитый голос крупнокалиберного пулемета. А вот «скиф» молчал. Худо дело…
Левый фланг обороны проходил у крайних домов и подсобных строений. Здесь было всего три человека. Один засел в доме, еще один лежал за кустарником в ямке, третий — за амбаром. Высунув голову из-за укрытий, они вели огонь по противнику. Стреляли с одной позиции, забыв, что надо менять их. Касок ни у кого не было. Бронежилетов тоже.
Я спрятался за поленницей, осторожно выглянул из-за нее и поднес к глазам бинокль.
Небольшие фигурки солдат противника мелькали на окраине рощи, где деревья росли редко, а пространство между ними было укрыто мелким кустарником и высокой травой. Враг действовал быстро и толково. Прикрывал выдвижение одной группы, потом второй и таким образом подтягивал солдат ближе к поселку. Благодаря обилию неровностей, кустарников, а также значительному (около пятисот метров) расстоянию, на котором ответный огонь был малоэффективен, противник быстро сокращал расстояние и вот-вот мог достигнуть удобной для накапливания позиции — оврага. Оттуда можно зайти во фланг обороне или сократить расстояние еще метров на сто.