Услышав это, министр удивленно воззрился на женщину.
— Что с ним?
— Не знаю. Лежит без сознания. А рядом части оружия…
Я почувствован, как сами собой раздвигаются губы. С великим трудом подавил неуместную сейчас улыбку и сказал:
— Этот молодой человек переусердствовал, выполняя свою работу. Потому и лежит без сознания.
— Так это ты его?! — проскрежетал министр. — Как ты посмел?
— У меня не было другого выхода! Он хотел застрелить меня. Пришлось успокоить его и разоружить. Ничего страшного, скоро придет в себя. Может, в следующий раз будет сначала думать, а потом оружие доставать.
На мне скрестились взгляды четырех человек. Недоумевающий и испуганный — сотрудницы. Восхищенный и торжествующий — Милены. Удивленный — редактора. Полный изумления и злости — министра. Изумление от того, что кто-то смог свалить его охранителя. А злой… да по той же причине.
Возникла короткая пауза. Потом редактор сорвался с места и побежал к лестнице, увлекая за собой женщину. Хитрый начальник решил покинуть место, где явственно запахло грозой, и не мешать «семейной сцене».
— Я вижу, твой друг, дочка, умеет решать проблемы самым радикальным способом. И других, похоже, не признает.
— Он защищался, папа! А этот твой Мартин — дуболом, только и умеющий пялить глаза и высокомерно смотреть на других. Тоже мне — изваяние!
Министр выслушал тираду не моргнув глазом. Кашлянул, одарил дочку недовольным взглядом и проговорил:
— Мы не окончили разговор.
— Хорошо. Говори.
— Не здесь.
— Нет здесь! — Милена взяла меня за руку, прижалась. — У меня нет секретов от Артура!
— Даже та-ак? — удивленно проговорил министр. — Далеко же зашли ваши отношения. Вы что же…
Поймав свирепый взгляд дочери, он поперхнулся и замолчал.
— Наши отношения — наши дела.
Плохо дело. Я попал меж двух огней, в самый разгар выяснения отношений внутри семьи. И теперь выступаю в роли громоотвода. В том смысле, что буду виноватым в глазах отца. Неприятная роль…
— Что вы намерены делать, молодой человек? — перешел вдруг на «вы» министр.
— Сначала обращусь в полицию. — Я вспомнил, что таковой в Самаке пока нет, и ввел поправку. — В комендатуру. Сделаю заявление о покушении на убийство. Пусть разбираются с вашим бодигардом.
— Он действительно угрожал вам оружием? — недовольно осведомился министр.
— А вы думаете, я просто так его ударил? Вы спутали меня со своими нукерами. Я без причины людей не трогаю.
— Кхм!
Показалось, что он смутился. Действительно, история вышла неприглядная. Охранник министра нападает на постороннего человека. Пятно на самом министре.
Отец Милены не знал, как быть. Пускать дело на самотек нельзя, а унижаться и просить меня не заявлять не мог.
Отец Милены не знал, как быть. Пускать дело на самотек нельзя, а унижаться и просить меня не заявлять не мог. Гордость и злость не позволяли. Вот и стоял молча, прожигал меня свирепым взглядом.
Щекотливую ситуацию разрядил редактор. Он зашел на этаж вместе с каким-то высоким парнем. Он был одет так же, как и телохранитель, — костюм, галстук. Фигура мощная, челюсть квадратная. Третий бодигард.
Он отодвинул редактора, прошел вперед.
— Василий Павлович, что произошло? Мартин внизу по полу ползает, детали пистолета собирает. Сказал, что его какой-то тип в нокаут отправил.
— Вот этот тип, — кивнул в мою сторону министр. — Познакомься, приятель моей дочери. Э-э… Артур, кажется…
Телохранитель смерил меня пристальным взглядом, отметил фактуру, размах плеч, прикинул, насколько я хорош в драке. И понял, что перед ним не простой человек. В чем успел убедиться на примере коллеги.
— «Лакимуз» осмотрели, колесо заменили. Машина на ходу. Мы можем выезжать. Мартин в порядке, в сознании.
Кажется, он решил сделать вид, что ничего не произошло, и не затевать свару. Видимо, понял, что ничего хорошего не выйдет. А может, просто не хочет конфликтовать. По крайней мере его поведение мне понравилось больше, чем его коллеги.
Министр еще поиграл желваками, потом, видимо, понял, что дальнейшее выяснение отношений в столь неподходящем месте будет выглядеть довольно глупо.
— Милена, нам надо закончить разговор. Конечно, не здесь.
— Я сейчас занята, как ты видишь. Работа.
— Хорошо. — Ее отец словно не заметил ершистого тона дочери. — Поговорим вечером. Если хочешь, пусть присутствует твой… друг.
— Обязательно! — вскинула голову Милена. — Обязательно.
Министр кивнул, бросил на меня еще один пристальный взгляд и пошел к лестнице.
11
— … Приехал два часа назад. Сразу к нам заявился. Со своими мордоворотами. С порога стал требовать, чтобы я с ним уехала. Мол, город под угрозой, оставаться опасно! Я сказала, что никуда не поеду… Ну, мы поругались. Он дверью хлопнул и пошел к редактору. Хотел, чтобы тот меня уволил. Не знаю, о чем они там говорили, но тут ты появился.
— Вовремя…
— Да уж, вовремя!.. Как ты только смог этого Мартина свалить? Он же какой-то там чемпион по рукопашному бою.
— Да? Ничего страшного.
— И что теперь, Артур? Как быть? Отец говорит, город под угрозой захвата. Он министр, многое знает. Это правда?
Голубые глаза смотрели на меня встревоженно и доверчиво. Милена сидела рядом со мной на крохотном диванчике в одном из кабинетов отдела, прижавшись к моему боку и обхватив руками корпус.