Я пешком дошел от места высадки до дверей главного корпуса, с интересом глядя по сторонам и настраивая себя на самый спокойный лад. Это было не так легко, от желания немедленно увидеть Милену аж скулы сводило. Но… надо соблюдать спокойствие.
Местных пациентов я увидел издалека. Двое мужчин бегали по дорожке, еще двое неторопливо прогуливались вдоль коттеджа. У озера в беседке сидела женщина с ребенком.
Температура воздуха и воды были не очень-то подходящие для купания, так что они просто смотрели на водную гладь. Мальчишка швырял в озеро камешки.
Сотрудников пансионата тоже заметил сразу. В отличие от других медицинских заведений здесь врачи и медсестры носили обычную одежду. Принадлежность к персоналу выдавали высокие шапочки светло-зеленого цвета.
Меня окликнули возле главного корпуса. Какой-то мужчина средних лет, в костюме, белой рубашке, без галстука, с любопытством смотрел на меня, стоял на ступеньках корпуса.
— К кому вы, молодой человек?
— К главному врачу, если здесь таковой есть.
Лицо, внешний вид, манеры и голос этого человека располагали к доверительному разговору. Видимо, это один из специалистов-психологов. Умеет подать себя в нужном свете и сразу настроить собеседника на добрый спокойный лад.
Он еще секунду разглядывал меня, потом сделал приглашающий жест рукой.
— Проходите, пожалуйста. Сюда.
Я бросил взгляд по сторонам в надежде увидеть Милену хотя бы издалека, а потом последовал за доктором.
— … Саврина Милена Васильевна. Поступила к нам две с половиной недели назад. С последствиями легкого недомогания после контузии и ранения… Сейчас это все прошло. Девушка, можно сказать, здорова. Только память пока не восстановилась. В остальном проблем нет.
— И в каком она настроении?
— Что вы имеете в виду?
— Ну… замкнутость, задумчивость, уход в себя…
— Милая, общительная девушка. Улыбчивая. Любимца наших женщин. Ну и мужчин, конечно. Если уж смотреть строго — несколько печальная. Когда остается одна… Что в принципе вполне объяснимо. Она знает, что у нее пробелы в памяти, и от этого ей не по себе. Мы попросили ее не напрягать голову в попытках вспомнить что-то. Сейчас это не нужно. Но она втихомолку пробует… а неудачи немного выводят ее из себя. Именно поэтому мы и рекомендовали побыть ей здесь еще некоторое время. Надо снять это стремление непременно восполнить пробелы.
— И как вы оцениваете шансы на восстановление памяти?
Мой собеседник поправил воротник бледно-зеленого халата и неопределенно развел руками.
— Сказать однозначно трудно. Это тяжелый вопрос… Мозг настолько сложная часть организма, что мы не знаем и десятой части о нем. Ясно, что в момент ранения сознание отключило некоторые участки мозга, чтобы не нанести большой травмы. И до сих пор не включило их. Когда это произойдет и произойдет ли вообще… По крайней мере мы не теряем надежды.
Я вздохнул и отвел взгляд. Этот ответ — максимум, чего мне удалось добиться за весь разговор. Большего никто ничего не скажет. Пора переходить к главному.
— Я могу ее увидеть?
Собеседник несколько секунд молчал, потом поднял на меня глаза.
Пора переходить к главному.
— Я могу ее увидеть?
Собеседник несколько секунд молчал, потом поднял на меня глаза.
— Это не очень желательно. Однако мы не сможем вам отказать. Нас предупредили…
… «Их», а точнее, главного врача пансионата Морозова Андрея Терентьевича действительно предупредили о моем возможном появлении. Звонил лично Саврин. Сказал, что прибудет некий молодой человек, хороший знакомый Милены. И чтобы ему рассказали суть дела и… не препятствовали встрече с ней.
Поэтому главврач не выразил особого удивления моим появлением, заметил только, что я как-то быстро доехал до пансионата. Пришлось соврать о попутной машине.
Выполняя обещание, он не только ознакомил меня с положением дел Милены, но и показал медкарту, историю болезни, подробно ответил на вопросы. Видеокамера, спрятанная на воротнике жилетки, исправно фиксировала все увиденное, а микрофон передавал звук на записывающее устройство.
Не исключено, что в ближайший час Новистра, проверив материал, сделает предварительный вывод — сможет ли он помочь Милене, используя все достижения годианской медицины.
В таком случае мне надо будет организовать вывоз девушки из пансионата и сделать это так, чтобы не поднимать панику.
Однако все это впереди, а сейчас главное — увидеть ее. Лично убедиться, что с ней все в порядке. Да и… просто посмотреть на нее. Услышать голос…
— … Только, — добавил главврач, напряженно глядя на меня, — не пытайтесь напомнить о себе. Это ей ни к чему. Лишняя нагрузка на нервы.
— А вы не допускаете мысли, что она узнает меня, и это поможет восстановить память?
— Допускаю. Но не слишком-то на это надеюсь. Поэтому будьте осторожны. И вообще вам надо придумать причину вашего появления. Чтобы это выглядело естественным.
— У вас есть идеи?
Главврач пожал плечами.
— Если только представить вас сотрудником… Новым работником.
Он задумчиво отвел взгляд. Потому вдруг оживился.
— Вариант! У нас недавно электрик уволился. Нового пока не подобрали. А второй электрик — сменщик — один не успевает. Если мы вас представим как электрика, это будет вполне правдоподобно.