— Черт его знает, что делать…
— Главное — выжить. Чтобы выполнить приказ. Этого от тебя и штаб требует. А как ты это сделаешь — решать самому.
— Ладно, подумаю…
Он смотрел нам вслед до тех пор, пока джип не скрылся за деревьями. В зеркале заднего вида я видел озадаченное и мрачное выражение его лица.
Подходящее место я нашел в четырех километрах от поселка. Небольшая посадка, окруженная высоким кустарником, всего в двадцати метрах от дороги, за пологим скатом обочины. Там и небольшой ручеек течет. Теперь надо найти причину, чтобы заехать туда.
Я покосился на Бориса. Тот сидел напряженно, держа карабин в руках и внимательно глядя по сторонам. Был готов к встрече с противником. И раненые в кузове тоже зыркали глазами. Всем на нервы давило ожидание.
— Черт! — негромко сказал я, делая вид, что вглядываюсь в дорогу. — Что за хрень?
— Где? — немедленно отреагировал Борис. — Что там?
— Да нет… Показалось.
Я притормозил машину, привстал, сел обратно.
— Да что? — не выдержал один из раненых. — Каганат, что ли?
— Что-то мелькнуло. Но там деревья. Ветки шелохнулись.
— Да?
С минуту они добросовестно пялились на дорогу, но ничего не увидели. Зато увидел я. Увидел, что можно переходить к делу. Решительно свернул к посадке, осторожно объехал колдобину. На вопросительные взгляды бойцов не реагировал. И только когда машина встала за деревьями, сказал:
— Вот что, парни. Дорога сложная. Еще неизвестно, как впереди. Не исключен прорыв. Надо подкрепить силы.
— Как? — спросил раненый боец.
— Просто.
Я достал аптечку, вытащил тюбик одноразового шприца.
— Это тонизатор. Вроде сиднокарба или феномина. Не слышали? Ладно. Эта штука посильнее, но имеет побочный эффект — после срока действия спать тянет ужасно.
Боец посмотрел на своего товарища, пожал плечами:
— Давай, раз поможет. А то меня, честно говоря, слегка трясет.
Борис отнесся к предложению более скептически, спросил, что за препарат.
— Не знаю, я не медик. Рекомендовали как надежный, один раз сам пользовался. Будешь?
На случай его упрямства у меня был другой вариант действий. Но я не хотел доводить до этого. К счастью, видя, что бойцам после укола полегчало почти сразу, Борис послушно стянул куртку и подставил плечо.
«Минута, — засек я время. — Через минуту они отрубятся. И придут в себя после дозы антидота. Что мне и надо…»
Бойцы действительно сникли в кузове через минуту. Борис держался дольше. Не был так ослаблен, да и нервы напряжены сильнее.
Чувствуя, что подступает сонливость, он удивленно покрутил головой, глянул на меня, попробовал повернуться назад и… обмяк. Едва не сполз с сиденья.
Проверив состояние всей троицы, я вытащил установку, активировал ее, подождал, пока заработает «контур», и направил на него джип. Аборигенам Земли-4 предстоял первый в жизни прыжок сквозь пространство. Жаль, они не оценят процесс. Если только во сне увидят…
9
Был четвертый час дня, когда я подъехал к зданию управления. Голодный, уставший, с единственным желанием лечь в кровать и заснуть.
Голодный, уставший, с единственным желанием лечь в кровать и заснуть.
Изнуряющая усталость охватила меня, когда я занес установку в квартиру и спрятал в тайнике. Едва закончил дело — и навалилось. Руки, ноги, голова отяжелели, каждый шаг стоил титанических усилий.
Я даже не испытал удивления. Организм, исчерпавший большую часть сил, нуждался в отдыхе. А новые способности, проявив себя в бою, не спешили на помощь сейчас.
— Ладно, ладно, — бормотал я под нос, усилием воли подавляя слабость. — Отдохну. Только потом. Нельзя сейчас. Нельзя! Слышишь, парень?!
Парень — двойник, — видимо, слышал. Бодрости мне не прибавил, но устраивать очередной сеанс беспамятства не стал. И на том мерси…
Поставив машину, я хотел сразу зайти к Голыбину, но после короткого размышления решил не спешить. Сперва в столовую, подкрепить силы. Доклад подождет.
Но поесть мне толком не дали. Едва я опустил ложку в густую, наваристую жижу борща (самого натурального борща с глазками жира и огромным куском мяса), как в зал вошел начальник управления.
Я обреченно вздохнул и положил ложку. Поели!..
Голыбин подошел, сел на второц стул, хотел сказать что-то неприятное, видимо, напомнить о необходимости докладывать своевременно. Но потом взглянул на мое усталое, осунувшееся лицо, на голодные глаза, бросил взгляд на тарелки с борщом, мясом с картошкой, котлетами и… дернул уголком губ.
— Ты ешь, ешь. Не спеши. Я уже в общих чертах все знаю. Из комендатуры позвонили. Только подробности расскажешь.
Подбодренный таким образом, я опустил ложку в борщ и взял левой рукой толстый кусок белого хлеба.
Начать рассказ смог только через пару минут, когда уничтожил первое. Тянуть дальше не имело смысла, Голыбин наверняка спешил. Поэтому, отставив пустую тарелку, начал излагать ход событий.
Сжато поведал об обстановке в Доруче, о бойцах. Так же скупо изложил подробности боя. Упомянул о раненых и убитых, о решении Капителова остаться там, ждать помощи. Сказал, что Борис уже у себя, наверняка докладывает результаты задания.
Голыбину этого было мало, он забросал меня вопросами. Видя, что до сытого состояния мне далеко, сам пододвинул тарелки с мясом и котлетами.