— Пахтор! Не лови ворон! Задерживаешь!
Ладно. Потом разберемся…
Да, и вот еще что случилось: когда монтажники, уже вымывшись, переодевшись и бережно упаковав робы в чехлы, выходили из корпуса, чтобы возвратиться к своему жилью — к тому, другому входу, от которого, ковыляя, удалялись те люди, им навстречу двигалась другая, такая же по численности, разношерстная толпа — помоложе тех, кто только что вышел.
Те, те. Вот только постарели они за эти несколько часов — ну, пожалуй, лет на десять. А если…
— Пахтор! Не лови ворон! Задерживаешь!
Ладно. Потом разберемся…
Да, и вот еще что случилось: когда монтажники, уже вымывшись, переодевшись и бережно упаковав робы в чехлы, выходили из корпуса, чтобы возвратиться к своему жилью — к тому, другому входу, от которого, ковыляя, удалялись те люди, им навстречу двигалась другая, такая же по численности, разношерстная толпа — помоложе тех, кто только что вышел. Похоже, хозяйство это работало круглосуточно.
А к тому подъезду, откуда только что вышел Пат и вся команда, тяжелые грузовики только что подвезли и начали разгружать — что там было? Да стулья, вот что. Значит, и здесь будет такое же, как в той половине…
«Да, странная тут была работа. Но ведь по первому разу все кажется странным, верно же? Привыкнется и к этому», — успокоил себя Пахтор. И сразу стал думать о другом: сколько это полных рабочих дней получается у них за одни только сутки?
Ладно, разберемся со временем…
43. Совещания не бывают короткими
(Все еще шло совещание, и я внимательно слушал, стараясь не пропустить ни слова из медленно, очень медленно тянувшихся разговоров.)
— Что еще у вас, доктор Эрб?
— Осталось доложить по объекту «Пигмей» — хотя там мои функции ограничиваются лишь наблюдением, как вы знаете. Работа ведется строго по графику, и даже при свертывании ускорительной технологии до полного завершения остались считаные дни.
— Кан Эрб, очень хорошо, и об этом достаточно: тема, как вы помните, строго закрытая.
— Я хотел только сказать, что число монтажников на этом объекте весьма ограничено. А всех остальных, сейчас высвободившихся, я могу направить куда угодно — если будет надобность.
— Надобность возникла, Эрб. Направьте всех их в распоряжение Тазона.
— Боюсь, что я не совсем ясно понял…
— Что же тут такого, что нельзя было бы понять? Монтажники нам больше не нужны — во всяком случае, в существующей ситуации. А энергия — необходима. Хотя бы для того, чтобы успешно завершить объект «Пигмей». Вот и передайте их хроногенетикам, а по канцелярии переведите в разряд больных и спишите. А вы, Тазон, выкачивайте их сразу до нуля: тут не царство теней, и мы его создавать не собираемся. Это — то, что мы можем и должны сделать у себя дома, причем немедленно. Однако серьезных проблем, как вы понимаете, это не решит. И по этой причине мы должны найти более действенные варианты, которые смогут обеспечить достойный выход из наших непредвиденных трудностей. Вы уже поняли, о чем я говорю?
(«Я вот, например, пока мало что понял, — подумалось мне. — Никогда не любил точные науки. Надеюсь, что те мужики окажутся поумнее меня — или, во всяком случае, лучше информированными. Что же это все они приумолкли — торжественно, как на похоронах? Эй, ребята, расслабьтесь, молвите словечко хоть кто-нибудь! А то я просто начинаю скучать!..»)
— Но, кан Элюр, у нас столько работы впереди…
— Значит, вы еще не поняли, Эрб. Объясню популярно. Возникла угроза гибели фирмы — пусть даже не физической. Для того чтобы, самое малое, удержаться на достигнутом уровне, а если и отступить, то лишь на полшага, у нас есть, как я вижу, лишь две возможности. Первая: максимально использовать методику получения энергии из альтернативных источников, только что предложенную доктором Тазоном.
И вторая: если этот выход окажется недостаточно эффективным — произвести очередное переселение. Все равно, если Аномалия затухает, не остается никаких причин предпочитать Улар другим, более удобным для жизни мирам. И мы снова сменим адрес.
Элюр откашлялся, вытер губы платочком.
— Вот мы и станем разрабатывать оба этих направления. И приступим немедленно. А сейчас — начинаем открытую дискуссию, как это принято у нас.
— Кан Элюр, если позволите…
— Конечно же, Эрб!
— Может быть, мы найдем способ обойтись без… без перевода моих монтажников в категорию сырья? Сложились, честное слово, неплохие группы, и ведь пусть не сегодня, но завтра для них снова найдется работа, где пригодятся их опыт и сработанность…
— Право же, Эрб, вы меня удивляете. Завтра? Завтра, в широком понимании, работа для них, скорее всего, и нашлась бы; но ведь до «завтра» нужно еще дожить, вам не кажется? А без ресурса, который они несут в себе — да ведь речь идет не только о них, мы прочешем всю планету, возьмем самый частый гребень, — до этого гипотетического дня мы можем и не дожить. Да поймите же, я говорю это всем вам: едва в мирах Федерации заподозрят, что мы пошатнулись, — на нас мгновенно набросится вся их оголтелая стая, как шакалы на заболевшего льва…
(«Хромает твоя эрудиция, Элюр, — подумал я мимоходом. — Шакалы стаями не собираются, они — одиночки. Лучше бы тебе сказать «гиены». А еще убедительнее — просто волки. А что касается льва, то он ведь падальщик куда больше, чем охотник; да и охотой занимается там женский пол. Такие вот дела».)