— …Не будем спорить, шеф-монтер, на самом деле тут вообще нет предмета для дискуссии. Я не могу использовать все те аргументы, какими обладаю, просто потому, что еще не имею на это права. Порядки тебе известны не хуже моего: когда возникает серьезная информация — ее докладывают сперва Элюру, потом, если он сочтет нужным, — на дирекции, и только после этого информация становится достоянием Узкого круга. Но, Эрб, ты меня знаешь не первый день и не первый год, я, говоря словами классика, гипотез не измышляю и говорю что-то лишь тогда, когда совершенно в этом уверен. Ты знаешь, что мне можно верить на слово. И я просто хочу тебя предупредить: положение — вот Астин подтвердит — даже серьезнее, чем можно было заключить после того собеседования наверху. И тебе вскоре придется пересматривать свои планы и графики.
— Я не говорил, что не верю тебе. Но согласись, Тазон, в таких случаях решает не вера, а твердое знание. Я тебе верю — в чем? В том, что ты искренне убежден в правильности своих предположений, хотя и отказываешься конкретизировать их содержание…
— Я только что объяснил тебе, почему не могу.
— И тем не менее это пока — лишь на уровне слов. А ты хочешь, чтобы я сделал нечто куда более страшное, чем то разглашение информации, какого ты не допускаешь для себя: ты просишь, чтобы я, ни более ни менее, снял людей с монтажа Второго метаморфа, с выполнения официально поставленной передо мною задачи — и бросил их на создание какой-то… прости, какой-то утопии, вот именно, которой нет ни в одном плане, о которой никогда нигде не говорилось вообще ни слова, смысл которой совершенно непонятен, — да ты представляешь, что произойдет, как только это станет известно? А ждать не придется — уже через десять, от силы пятнадцать минут сверху меня спросят: что происходит? Я сошел с ума или стал саботажником? И вернут бригады на прежнее место, но уже без меня.
— И тем не менее это пока — лишь на уровне слов. А ты хочешь, чтобы я сделал нечто куда более страшное, чем то разглашение информации, какого ты не допускаешь для себя: ты просишь, чтобы я, ни более ни менее, снял людей с монтажа Второго метаморфа, с выполнения официально поставленной передо мною задачи — и бросил их на создание какой-то… прости, какой-то утопии, вот именно, которой нет ни в одном плане, о которой никогда нигде не говорилось вообще ни слова, смысл которой совершенно непонятен, — да ты представляешь, что произойдет, как только это станет известно? А ждать не придется — уже через десять, от силы пятнадцать минут сверху меня спросят: что происходит? Я сошел с ума или стал саботажником? И вернут бригады на прежнее место, но уже без меня. Ты предлагаешь мне не лучшую форму самоубийства, доктор Тазон. Принеси мне распоряжение Сакроста, и я со всем усердием его выполню.
— Эрб, ну… Ты, безусловно, не страдаешь предрасположенностью к суициду, я тоже, и доктор Крат любит жить не меньше, чем мы с тобой. Но если я пригласил тебя для такого разговора, понимая, что ты не только вправе, но и обязан отказаться от моего предложения и доложить на самый верх, вплоть до Элюра лично, обо всем происходящем, — если я все-таки начал разговор, то лишь потому, что угроза намного страшнее, чем тот крах карьеры, который, как ты считаешь, может грозить нам всем в наказание за наше самовольство — назовем это так. Угроза катастрофы, Эрб…
— Прости, Тазон, пока я не вижу никакой угрозы. Я только слышу слова. И совершенно не понимаю, что нужно тебе и чего ты от меня хочешь. Объясни — и я либо соглашусь, либо… сделаю то, о чем ты только что сказал.
— Доктор Крат, и в самом деле! Ну, объясни же ты ему… да и мне, кстати, тоже: до сих пор я и сам говорю об угрозе вслепую — просто из доверия тебе.
Тут в разговор вступил наконец тот, кто до сих пор хранил молчание:
— Доктор Эрб, вы слишком заняты своими делами — согласен, их у вас чрезвычайно много — и вряд ли просматриваете даже те сводки, что ежедневно загружаются на ваш дисплей; а если и заглядываете в них, то лишь для соблюдения формы. (Эрб откинул голову, хотел было что-то возразить — Астин жестом остановил его.) На том совещании я хотя и не ознакомил вас с цифрами, но тем не менее заставил всех всерьез задуматься — для начала. И то же самое приказал сам Элюр. Сейчас, когда мы тут втроем, я думаю, что некоторые цифры назвать могу — чтобы ты, Эрб, понял, что дело даже более чем серьезное. А когда вы поймете, что у нас — у меня и Тазона — есть все основания…
— Что за цифры?
— Крат, покажи ему.
— Не волнуйтесь, Эрб: на нашем уровне они не секретны, все это действительно взято из открытых для нас и вас сводок — только там они разбросаны, а я свел их воедино и проанализировал. Вам хватит нескольких минут, чтобы…
«Им-то, может быть, и хватит, — подумал я, — но вот у меня этих минут остается все меньше. Мне пора в постельку, если только я не хочу… А с другой стороны, разговор по ту сторону двери становится настолько интересным, что, кажется, стоит рискнуть, чтобы дослушать если не до конца, то хотя бы узнать как можно больше. Пожалуй, еще десятью минутами я могу рискнуть…»