— Астин, по вашим научным предвидениям: если это просто углубленное колебание, то как долго может продлиться пауза — иными словами, когда Аномалия снова сможет выйти на продуктивный уровень?
— Ну, если экстраполировать уже имеющийся опыт… Хотя понимаете, кан Элюр, большой точности тут требовать нельзя: Аномалия, со всем ее колебательным режимом, существует во времени, но она сама и есть — время, а это означает, что тут не исключен резонансный эффект — она сама будет раскачивать себя, но, чтобы разобраться в том, в какую сторону пойдет раскачивание, к восстановлению процесса или, напротив, к его дальнейшему ослаблению, — для этого, кан, нужна такая математика, которой у нас — я имею в виду человечество вообще, а не именно нас — просто еще не существует. К сожалению, никто не подумал своевременно о необходимости поисков и разработок новых математических методов, мы не пригласили к себе…
— Спасибо, Астин, достаточно. Но мы сейчас не на конференции по упущенным возможностям. А вы все еще не ответили. Ну, дайте хотя бы порядок величины. Это вы можете сделать?
— Н-ну, я бы сказал… в пределах от трех дней до недели. Да.
— Лучше — три дня, — очень серьезно проговорил Эрб. — На столько у нас хватит энергии и без свертывания идущих процессов. А если и отключим, то какие-нибудь третьестепенные лавочки. Это было бы оптимально.
— Да, — кивнул кан Элюр. — Но так не бывает. Хотя надеюсь, что нас покарают и не по максимуму. Давайте будем ориентироваться на пять суток без поступления новой энергии. То есть — начать разумное сокращение затрат уже сегодня. Но я еще не получил ответа на третий из заданных вопросов. А именно: грозит ли нам катастрофа? Лично я думаю, что нет. Впрочем, скажите сами.
Доктор Крат потупил глаза: может быть, прямо сейчас сказать им, что угроза означает именно гибель физическую? Но не прозвучало ли в словах Элюра недвусмысленное предупреждение? И во взгляде, которым эти слова сопровождались, можно было прочесть то же самое: еще рано. Эта новость может вызвать у всех такой страх, что они перестанут быть управляемыми, решатся на… на сумасшедшие действия, противопоставят себя всему остальному человечеству. Речь пойдет уже не о неуплате налогов и не о торговой войне за рынки. Этого нельзя допускать. Нет, правильно, я пока промолчу. Это надо будет сказать Элюру с глазу на глаз, в спокойной обстановке, не в такой, как сейчас.
— Если бы мне понадобилось доказать, что нам грозит катастрофа, я не смог бы сделать этого.
Прошелестел облегченный вздох.
— Благодарю, Астин. Да, Сакрост, хотите еще что-то сказать?
— С вашего позволения, кан Элюр.
Прошелестел облегченный вздох.
— Благодарю, Астин. Да, Сакрост, хотите еще что-то сказать?
— С вашего позволения, кан Элюр. Если я правильно ухватил суть ситуации, то ее дальнейшее развитие представляется мне таким: учитывая интенсивность наших энергозатрат, мы самое позднее через неделю вынуждены будем не только остановить все строительство, а за ним и все производство; поскольку и само существование нормальной жизни в этом мире возможно только при расходе энергии не ниже существующего. Поэтому я хотел бы услышать: каковы запасы энергии в накопителях?
— Доктор Крат, сегодня вы главный ответчик. Прошу.
— Благодарю, кан Элюр. По состоянию на час открытия этого совещания суммарный запас в трех действующих накопителях составлял одиннадцать теравольт-ампер. Основные расходные направления…
— Астин, это всем известно. Вы хотите что-то сказать, доктор Тазон?
— У меня есть некоторые соображения по этой теме.
— Вот как? Мы вас внимательно слушаем.
— Перед этим, с вашего позволения, вопрос к начальнику Отдела-четыре: какова сейчас численность населения Улара?
— Мне ответить, кан Элюр?
— И побыстрее.
— Триста пятьдесят тысяч.
— А каков минимум, с которым можно было бы поддерживать основные производственные и строительные процессы в течение месяца?
— Так сразу ответить трудно. Но, по принятым нормативам… Такой срок мы могли бы выдержать и при половинной численности.
— Сто семьдесят пять тысяч. Прекрасно. Просто прекрасно.
— Тазон, если можно — без загадок.
— Их не будет. Но краткое предисловие необходимо. Полгода назад, как вы помните, по моим настойчивым просьбам еще на Милене в составе компании была создана генетическая лаборатория. Так ее обычно называли, хотя настоящее ее название и тогда, и тем более сейчас — Лаборатория хроногенетики. И там…
Тазон неожиданно умолк. Словно подавился еще не произнесенными словами.
— Доктор Тазон, продолжайте! Мы ждем.
— Разумеется, кан Элюр. — Это было сказано нерешительно, с запинкой, словно кто-то затормозил — и так и не убирал ногу с педали. — Но… — И дальше — решительно, словно бросаясь в холодную воду: — Я попросил бы разрешения продолжить доклад лично вам, кан. Тет-а-тет, как говорится.
Брови Элюра Синуса чуть не двинулись вверх, чтобы выразить крайнее изумление. Но, дрогнув было, остались на месте: удивляться было ниже достоинства владельца ХТС.
— Надеюсь, у вас имеются серьезные основания для столь необычной просьбы?
Хроногенетик доктор Тазон проглотил комок, прежде чем ответить: