— У нас остался один незаконченный разговор, — туманно ответил Федор, не решаясь в присутствии других выложить Офиру всю правду, хотя очень хотелось, — и я надеялся увидеть его здесь.
— Боюсь, ты не скоро закончишь это дело, — неожиданно усмехнулся начальник африканцев, — сегодня ночью корабль советника, несмотря на мои уговоры, попытался прорваться сквозь римское окружение. И, хвала богам, этот дерзкий прорыв ему удался. Так что он сейчас уже на пути в Новый Карфаген, да сохранит его Баал-Хаммон!
— Прорвался под покровом темноты сквозь строй римлян? — повторил сильно разочарованный Федор, качая головой так, словно ничего другого и не мог услышать.
— Этого следовало ожидать.
И не обращая внимания на округлившиеся от еще большего удивления глаза Офира, покинул штаб. «Птичка ускользнула, — горько усмехнулся Федор, спускаясь по каменным ступенькам лестницы со шлемом в руках, — ну что же, придется дождаться Гасдрубала и предупредить его обо всем. Надеюсь, он не оставит это дело без последствий».
Глава двадцатая
Дочь Гасдрубала
Стены Нового Карфагена были гораздо мощнее, чем стены Тарракона. Они были почти такие же мощные, как оборонительные сооружения самой столицы пунов, и все же с метрополией не могла сравниться ни одна крепость из тех, что видел Чайка.
Достаточно долго взирая со стены на колыхавшееся внизу море, чтобы убедиться в отсутствии римского флота, взявшего моду в последнее время появляться в непосредственной близости от города, Федор перевел взгляд с чистого горизонта на корабли, запрудившие гавань.
Здесь стоял настоящий флот, — только крупных кораблей Чайка насчитал больше пятидесяти квинкерем, — и это не принимая во внимание того, что половина эскадры Гетрамнеста погибла в бою с римлянами, а еще три десятка судов ушли на помощь осажденному Тарракону.
Предстояла новая мощная операция против римлян, но руководить ею должен был уже новый командующий. Сенат неожиданно прислал замену Гасдрубалу, перед тем как вызывать его в Африку.
Впрочем, Федор немного сомневался в том, что смена командующих произошла так уж неожиданно, да и выбор нового главнокомандующего Испанской армией его слегка удивил. Им стал еще один брат Ганнибала Магон, тот самый, с которым Федор участвовал в свое время в «великом посольстве». Ездил просить подкреплений, да так и не получил.
Некоторое время назад вместе с Гасдрубалом Чайка прибыл в Новый Карфаген, где узнал о том, что сенатор Астор, благополучно доплывший сюда из Тарракона, сразу же отправился в столицу. Буквально на следующее утро советник отплыл в Карфаген и добрался туда тоже благополучно, о чем сообщил позже новый советник, прибывший в Испанию с небольшим флотом и новым командующим.
— Удивительное везение, — хмыкнул Федор, едва услышал об этом от Балезора, который прибыл сюда по штабным делам вместе с ним, — как ловко он миновал все римские корабли. Словно сам плыл на невидимом или флотоводцы Сципиона вдруг все разом ослепли.
— Боги хранили его, — ответил на это Балезор, не обративший на слова Чайки особенного внимания.
— Ну да, — кивнул тот, — конечно, боги.
«Я знаю, что он встречался с римлянами, — подумал тогда Чайка, — а он знает, что я его видел и вряд ли оставлю в покое. Может быть, он думает, что мне никто не поверит. Он все же помощник влиятельнейшего сенатора, а я лишь солдат. Но на его месте я бы свидетелей не оставлял. К чему ненужные разговоры? Так что, брат Федор, смотри в оба. И здесь, и в Африке. Мало ли что может с тобой случиться».
Осада Тарракона между тем не была закончена. Но когда Федор принял предложение Гасдрубала отправиться на некоторое время в Африку, где вспыхнул какой-то мятеж на подотчетных ливийских территориях, Чайка согласился, испросив разрешения взять с собой хотя бы собственную двадцатую хилиархию. Гасдрубал разрешил взять даже все прибывшие с ним силы, поскольку на замену им уже подошли новые хилиархии Аравада, прибывшие с Гетрамнестом. Впрочем, выбора у Чайки особенного не было. Ганнибал предписывал ему быть всецело в распоряжении своего брата до тех пор, пока в нем будет нужда. А кроме того, Федора до сих пор мучил вопрос, кто же плетет интриги, в которых он против воли оказался замешан.
Довольно жирный след, потянувшийся за помощником сенатора Ганнона, вел прямиком в метрополию. Гасдрубал направлялся в Ливию, что было совсем рядом. И Чайка, если выпадет случай, намеревался использовать это совпадение.
Первым делом, когда Гасдрубал вновь явился с войском из Илерды на помощь осажденному городу и отшвырнул римлян от стен, вернув карфагенян на передовые рубежи, Чайка напросился к нему на прием, где неожиданно застал и второго брата.
— Рад видеть тебя, Федор, — приветствовал его по-дружески Магон, облаченный в кирасу из темного металла. Он сидел в кресле напротив окна и выглядел немного утомленным.
— И я рад видеть вас целым и невредимым, — ответил Чайка с поклоном, — осмелюсь спросить, затянулась ли ваша рана?
— Еще болит, особенно когда дует ветер с моря, — признался Магон, осторожно проводя рукой по своему боку.
Слова Федора явно заставили его вспомнить о прошлых неприятных событиях, что было видно по его лицу, сделавшемуся на миг суровым. Федор сразу пожалел о своих неуклюжих выражениях заботы, но его волновал еще один вопрос.