«Ганнибал тоже еще не старец, — успокоил себя Леха, все же немного озадаченный возрастом своего полководца, — значит, парень толковый».
— Греки, — ответил тот, спрыгивая с коня, — мы захватили одного во время первой схватки под перевалом и привезли сюда. Сейчас он сам расскажет, кто он такой и откуда.
Салгир спрыгнул вниз и сделал знак своим людям подвезти пленника. Всадник, на седле которого болтался тяжелый мешок, подъехал к Ларину, сбросив пленника прямо у ног адмирала. Разговор происходил во дворе двухэтажного каменного дома с многочисленными пристройками, служившего штабом, казармой и жильем коменданту, а теперь и Ларину, потеснившему его. Дом был крепкий, обнесенный высокой стеной, и вполне подходил на роль цитадели в том случае, если придется оборонять улицы.
Сбросив мешок, всадник спрыгнул сам и ловким движением размотал веревку, стягивавшую узел. А затем чуть отдернул грязную ткань с лица пленника. Взору адмирала предстал греческий профиль человека, затянутого в кирасу, на груди которой красовалось изображение какого-то чудовища с волосами из змей. На лице пленника виднелся обширный синяк, а руки его были связаны и притянуты к груди. Но в этом уже не было особой необходимости. Пленник был мертв.
Заподозрив это, Ларин даже наклонился к нему, но грек уже не дышал.
Но в этом уже не было особой необходимости. Пленник был мертв.
Заподозрив это, Ларин даже наклонился к нему, но грек уже не дышал.
— Не много он мне расскажет, — заметил Ларин, поднимаясь во весь рост и смерив хмурым взглядом юного командира.
— Разреши мне немедленно атаковать! — вскинулся Салгир, увидев свою ошибку. — И я привезу тебе десять пленников.
— Успеешь еще, — осадил пылкого скифа Ларин, который, пройдя через множество сражений, уже мог позволить себе быть мудрым.
А обернувшись к Токсару и стоявшим чуть поодаль пехотинцам, крикнул:
— Приведите-ка ко мне моего пленника, того, что гребцами командовал. Думаю, он мне расскажет кое-что и об этом мертвеце.
Глядя на странное чудовище, напоминавшее ему морскую гидру, Ларину в голову пришла резонная мысль, что это был какой-то знак, по которому можно было хотя бы определить, что за армия выступила против них. Леха был наслышан, что граждане всех греческих полисов имели такие символы, по которым их отличали в бою друг от друга. «Может, это спартанец? — озадачился Ларин, против воли напрягаясь от такой мысли. Не то чтобы он испугался — Леха не бахвалился тогда, обещая Иллуру разобраться и со спартанцами, — но как-то это было неожиданно.
Когда пленник появился во дворе дома, Ларин спросил, обращаясь к гортатору и указав на мертвеца, которого уже полностью освободили от мешка:
— Что это за воин?
Гортатор, несколько дней находившийся между жизнью и смертью, бросил взгляд на мертвеца и, прежде чем ответить, осмелился задать вопрос:
— Ты даруешь мне жизнь, если я скажу?
Но Ларин был не в настроении торговаться.
— Благодари богов, что ты и твои соплеменники до сих пор живы. Еще одно лишнее слово, и ты станешь похожим на него.
Гортатор замолчал, отвернувшись. Он вновь осмотрел убитого, пошевелил своими связанными за спиной руками и вымолвил наконец:
— Это гоплит из Аргоса.
— Так, — кивнул удовлетворенный ответом Ларин, — уже что-то. Жаль, Салгир, что ты не захватил других. Возможно, там не только солдаты Аргоса.
— Когда мы сражались с греками, на щитах у них были похожие знаки, — ответил Салгир, — у всех, даже у всадников. Но кто бы это ни был, они уже близко. Только что ко мне прибыл посыльный от разведчиков. Греки прошли перевал и сейчас двигаются по соседней долине в обход хребта.
— Значит, еще до рассвета они будут здесь, — подвел итог адмирал, уперевшись руками в бока. — Больше медлить нельзя.
Сделав жест, чтобы пленника увели, он посмотрел на стоявшего рядом Салгира, который жадно ловил его слова, словно те исходили не от кровного брата Иллура, а от самого царя.
— Пришел твой час, Салгир. Бери своих воинов, но не всех, а человек пятьсот. Три сотни оставь мне под командой верного человека. Сам скачи навстречу грекам и терзай их налетами на горной дороге. Там место узкое, пока они не дошли сюда, ты сможешь нанести им большой урон. А мы тут подготовим достойную встречу.
— Я не вернусь, пока не перебью половину, — пообещал Салгир, вскакивая на коня.
— Даже не думай, их гораздо больше, а ты мне еще понадобишься здесь. Как положишь хотя бы сотню, возвращайся, — крикнул ему вдогонку Ларин, но его голос потонул в дорожной пыли и стуке копыт.
Юный военачальник ускакал вместе со своими бойцами. «Горячий воин, — подумал Леха, — такой может дров наломать. Надо бы его остудить». Но Салгир уже скрылся за холмом, а Лехе нужно было заниматься обороной крепости. Чем он и занялся, рассудив, что Салгир хоть и юн, но не совсем безрассуден. Сам разберется, когда нужно будет отступить.
— Токсар, — подозвал он своего помощника, который был вновь переведен во флот, едва они оказались здесь, — снимешь пять сотен морпехов с кораблей и приведешь их сюда. Мы построим войско у входа в нашу долину, это самое узкое место на подходе к побережью, и дадим бой гоплитам.