— Я слышал, что после штурма на одной из башен этих казарм нашли финикийца, — продолжил Федор и, прищурившись на солнце, осторожно добавил: — Который не был пленным, как оказалось.
— Ты говоришь об одном из подручных сенатора Магона? — спросил напрямик Метар, которому было не до словесных игр. Похоже, он не слишком любил мудреные речи.
— Да, — нехотя признал Федор и, бросив взгляд на своих друзей, заметил на их лицах удивление. — Не помнишь ли ты случайно, где его нашли?
— Его нашли вон в той башне, — махнул рукой Метар на угловую башенку, венчавшую собой левое крыло казармы, — но, когда мы ворвались, добивая на ходу последних легионеров, он был почти мертв.
— Что значит почти? — удивился Федор, не знавший таких подробностей. — Я думал, его нашли мертвым.
— Когда я взбежал по лестнице, заколов их центуриона, он уже еле дышал, — подтвердил командир пехотинцев, ничуть не желая скрывать подробности того дня, на радость Федора, — из спины торчал нож, но не римский кинжал, а нашей, карфагенской работы. Я в оружии знаю толк.
Федор молчал, боясь прервать собеседника. Но Метар вдруг умолк, словно позабыв, о чем говорил.
— Он что-нибудь сказал тебе? — немного надавил Федор, не выдержав.
— Что-то про корабль… — выдавил наконец из себя Метар, схватившись обеими руками за ремень, — и еще про письмо и какую-то птицу.
— Птицу? — удивился Федор, отметив про себя, что при нем было письмо.
— Да, — кивнул с растерянным видом Метар, — прохрипел «я потерял птицу» и умер.
Федор помолчал несколько секунд, обдумывая услышанное, и вдруг спросил:
— Я могу осмотреть место, где он умер?
— Если желаешь, — согласился Метар, — но вряд ли найдешь что-то интересное. В той башне у нас теперь устроен склад оружия, так что там каждый день шляется масса народа.
Командир пехотинцев направился в казармы, а Федор, Летис и Урбал следом за ним. Уже когда они прошли два этажа казармы, заполненной потным запахом сотен солдатских тел, и оказались в нужной башне, Метар вдруг спросил:
— А почему этот мертвец тебя так интересует?
— Это был мой друг.
Он был слугой важного лица, с которым я тоже знаком, — сообщил полуправду Федор. — Я должен кое-что уточнить по его просьбе.
— Сам сенатор Магон прислал тебя? — с восхищением проговорил Метар, даже останавливаясь на одном из пролетов лестницы, под узким окном, сквозь которое едва пробивался свет. — Это великий человек. Если увидишь его скоро, Федор Чайка, замолви за меня словечко.
— Непременно, — кивнул Федор, поневоле останавливаясь в проходе, где мог пройти только один человек. Летис с Урбалом замерли позади. — Только я увижу его еще не скоро. Сенатор в столице, а я плыву в Испанию. Но обещаю не забыть. Карфагену нужны хорошие солдаты. Долго еще идти?
— Мы уже на месте, — ответил Метар, указав рукой под окно, — вот здесь он и лежал, на боку. Но смотреть тут нечего.
Тем не менее Федор шагнул вперед, протиснувшись мимо Метара, и, нагнувшись, стал пристально вглядываться в каменные ступени, так плохо подогнанные друг к другу, что между ними виднелись широкие щели. Некоторое время он молча изучал поверхность, отполированную солдатскими башмаками, как вдруг в одном из проемов что-то блеснуло.
В этот момент Метара снизу окликнули.
— Я здесь, наверху, — крикнул он, и, обернувшись к Федору, добавил, как бы извиняясь: — Спущусь на склад, а вы можете вволю смотреть на эти ступеньки. Все равно здесь ничего нет. Но, когда я вернусь, вам придется уйти, поскольку мне нужно выдавать пароли ночным патрулям.
— Хорошо, — кивнул Федор, не веря своему счастью, а когда тот ушел, посмотрел на Летиса и приказал глухим шепотом: — Дай кинжал!
Ничего не понимающий здоровяк вынул и протянул узкое лезвие, а Федор, схватив его, присел на корточки и быстро выковырял из щели между плитами какую-то цепочку. В этот момент снизу вновь послышались шаги. Федор, не глядя, засунул ее за панцирь и встал, вернув кинжал другу.
— Это я, — сообщил Метар, поднимаясь, — прибыл посыльный от коменданта, я должен заниматься службой.
— Мы уже уходим, — ответил Федор, окинув на прощание нарочито безразличным взглядом узкую лестницу, — ты был прав, здесь нет ничего интересного.
— Сколько времени прошло, — подтвердил Метар, разводя руками.
— Но при случае я напомню о тебе Магону, — добавил Федор.
Выйдя из казарм, они прошагали метров двести. Свернув за угол ближайшего дома, Федор остановился на пустынной улице и вытащил из-за панциря свою находку. В вечернем свете блеснула тонкая цепочка, но не та, что в глубине души боялся увидеть Федор. Птицы с обломанным крылом на ней не было. Зато на ней была подвешена небольшая монета, на которой с одной стороны он разглядел дельфина, плывущего по волнам, а на другой сову. Вместо глаз совы зачем-то были просверлены два отверстия. Монета была карфагенская.
— Тоже птица, — пробормотал Федор, пряча находку обратно и еще не зная, что с ней делать. — Ладно, возвращаемся на корабль. — Но, посмотрев на разочарованное лицо Летиса, добавил: — Через харчевню.
— Вот это дело, — подтвердил Летис правильность решения, — а то у меня в животе уже урчит от голода. Нельзя же ложиться спать голодным. Завтра ведь весь день в море болтаться.