— Они убили моих слуг, — ответил Ларин, раздумывая, наказать Токсара за это или нет, — и кое-кто из гетов все же прорвался.
Он указал на двух мертвых всадников.
— Пришлось и мне вступить в дело, — закончил адмирал, решив повременить с наказанием, — дай мне двух бойцов, они помогут мне надеть доспехи. А ты охраняй подступы к шатру.
Токсар поклонился.
Когда Леха вышел из шатра, облаченный в доспехи, бой уже сместился в лес, куда оседлавшие коней скифы отогнали нападавших. Повсюду валялись убитые и раненые. Было видно, что нападение гетов не прошло даром для людей адмирала.
— Еще немного и мы уничтожим их, — прибыл с докладом Инисмей, осадив коня недалеко от шатра, — геты отступают. Мы уже опрокинули их и гоним в горы.
— Заканчивайте, — приказал Ларин, — но не увлекайтесь. Если они знают, где мы, то сюда может прибыть подкрепление, а новый бой нам ни к чему. — И добавил, обернувшись к помощнику: — Токсар, немедленно готовиться к отплытию.
Бой еще не успел закончиться, а все шатры и бочки, что сгрузили на берег для организации лагеря, уже вновь находились на кораблях. Посчитав потери, Ларин огорчился, — утреннее нападение гетов стоило ему почти полсотни человек, и теперь коней у него было даже больше, чем всадников. В этот момент он пожелал вернуть обратно те двести человек, что отправил в лагерь на Адриатике. Но выбора у него не было. Весь оставшийся путь придется рассчитывать только на собственные силы.
— Грузите коней, — приказал адмирал сотникам, вернувшимся из преследования, после того как выслушал их доклад о полном разгроме напавшего на стоянку отряда, — немедленно отплываем. И пусть Тамимасадас не покинет нас в этом плавании.
Глава одиннадцатая
Балезор
Когда слегка потрепанный корабль вошел в защищенную гавань Сагунта, Федор, не отрывавший взгляда от моря, где догорало сражение, наконец облегченно вздохнул. Римляне, ничего не боясь, словно действовали в своих собственных водах, преследовали его до самого побережья. Спасти эскадру из Тарента смогло только вмешательство берегового охранения, которое вышло навстречу римскому флоту. Пунийские моряки вступили в ожесточенное сражение, почти полностью уничтожив римские корабли и преподав урок консулам. Только это и позволило эскадре Федора избавиться от наседавшего противника.
Уже выходя из боя, в котором он потерял три корабля, но смог нанести ощутимый урон римлянам, Федор поймал себя на мысли, что они преследуют его с таким остервенением, словно имеют приказ остановить именно эту эскадру, во что бы то ни стало. «А может, капитан римлян знает о письме? — подумал Чайка, разглядывая столпившихся на пирсе Сагунта офицеров.
— Хотя вряд ли. Просто он выполняет приказ уничтожать все пунийские корабли в этой акватории. Идет война на выживание».
Когда борт «Агригента», лишенный части своих ограждений, притерся к пирсу, с него сбросили сходни и Чайка поспешил на берег в сопровождении Бибракта. Проходя по палубе, на которой находились пехотинцы, так и не принявшие участия в рукопашном сражении, он снова заметил проломы — отметины от попаданий римских баллист — и пятна крови. Потери среди пехотинцев, пусть небольшие, все же имелись.
— Вы Федор Чайка? — едва командир эскадры оказался на берегу, осведомился один из офицеров, шагнув к нему. Это был рослый и широкоплечий вояка, облаченный в простую кирасу. Пожалуй, немного светловолосый для ливийца. Позади него виднелся почетный эскорт из десятка вооруженных пехотинцев, в которых Федор без труда узнал африканцев из тех хилиархий, что Атарбал оставил в Испании перед тем как отправиться в поход на Рим.
— Да, — подтвердил Федор, останавливаясь, — это я.
— Меня зовут Балезор, — представился офицер, — командир третьей хилиархии. Гасдрубал велел мне встретить вас и послов, что должны прибыть с вами из Италии. Я должен проводить вас к нему.
Федор слегка поморщился: оттого, что должен был сообщить, и оттого, что его прибытие в Сагунт новостью не было. Обернувшись чуть в сторону, он увидел, что все корабли эскадры ошвартовались в гавани, укрытой выдающимся в море мысом и крепостной стеной. Сам город располагался чуть выше, в стороне от побережья, у развилки сухопутных торговых путей. Местоположение было выгодным. Сагунт контролировал единственную дорогу, что шла вдоль побережья. Кроме того, отсюда было легче охранять расположенные неподалеку серебряные рудники, из которых в Новый Карфаген доставляли сырье для чеканки монет. Содержание наемной армии обходилось недешево.
— К сожалению, они убиты, — проговорил Федор, посмотрев в глаза собеседнику.
— Как? — чуть отступил на шаг Балезор. — Убиты? Но кем, когда?
Федор скользнул подозрительным взглядом по лицам офицеров и солдат, сопровождавших Балезора, и отвел его в сторону. Остановившись в десяти шагах у массивной ограды пирса, Чайка закончил рассказ.
— В Лилибее, — сказал он, даже слегка понизив голос. — В городе на нас напали разбойники, хотя я уверен, что это специально подосланные римлянами люди. Кто-то очень не хотел, чтобы послы добрались сюда.
— Гасдрубал будет в бешенстве, — пробормотал Балезор, услышав такие новости, — они должны были привезти ему ответ главнокомандующего.