Отделившись от пирса, у которого виднелся просто лес мачт, им навстречу вышли сразу четыре триеры, в которых адмирал признал корабли собственной эскадры, некогда оставленной здесь ради того, чтобы через горы идти в Македонию.
— Смотри, Токсар, они готовы к бою. А ну-ка дай им наш ответный знак, — самодовольно усмехнулся Леха в усы, — а то еще не признают с перепугу и пустят на дно своего адмирала. Они ведь недавно осаду греков отбили, а тут мы откуда ни возьмись. Да еще на похожем корабле.
Токсар подозвал лучника, и тот пустил в воздух несколько стрел, обмотанных белой тряпкой. Увидев этот некогда «утвержденный» самим адмиралом сигнал, триеры сбавили ход, но все же продолжали сближаться с неизвестным кораблем, таившим за собой еще один. Подойдя на расстояние таранного удара, скифы из морского охранения крепости окончательно убедились, что перед ними не греческий караван. Да и выглядел он, в общем, не очень грозно.
Пока происходило сближение, Ларин насчитал двенадцать триер, готовых к теплому приему. А еще вдали виднелся пирс, где стояли корабли, похожие на торговые. Рядом с ними, на отмели, Леха заметил две греческие триеры с проломленными бортами и еще одну, почти дотла сгоревшую.
— А вот и следы недавнего сражения, — кивнул Ларин, — не соврал гортатор.
Глава пятнадцатая
Гасдрубал Барка
Когда Федор во главе изрядно потрепанной хилиархии приблизился к воротам, его, кроме Адгерона, Карталона и Абды, встречал Балезор.
— Ты не теряешь время зря, — приветствовал он уставшего, измазанного кровью, но невредимого посла, — не успел явиться, как спас жизнь главнокомандующего. Хорошо еще, что сам остался жив.
— Я не умру, пока не встречусь с ним, — успокоил его Чайка, усмехнувшись, — я же должен выполнить поручение.
Хорошо еще, что сам остался жив.
— Я не умру, пока не встречусь с ним, — успокоил его Чайка, усмехнувшись, — я же должен выполнить поручение.
Приблизившись, Балезор добавил, понизив голос:
— Я сообщил ему обо всем. Он ждет тебя с подробностями.
— Немедленно? — уточнил Чайка, почти не сомневаясь в ответе.
Балезор кивнул.
— Я провожу.
— А что мне делать с остальными войсками? — спросил Федор, наблюдая, как в лагерь после сшибки с римлянами входят кельтские части, а из ворот выезжает отряд легкой нумидийской конницы, отправляясь на разведку.
— Две хилиархии ты должен оставить здесь. Солдатам уже отвели место для постоя в бараках на дальнем конце лагеря, — ответил Балезор. — Карталон знает где.
— Я укажу, — подтвердил начальник пятнадцатой хилиархии, бородатый воин с обрубленным в бою ухом.
— А три остальные пойдут с нами. Мы должны поторопиться, ведь нам еще надо добраться до города, — напомнил Балезор, которому не терпелось немедленно уйти отсюда.
— Разве штаб Гасдрубала не в лагере? — слегка удивился он.
— Здесь он тоже иногда проводил совещания в своем шатре, — сказал Балезор, поглядывая на нумидийцев, которые, покинув ворота, не спешили отправляться на задание, кружа поблизости, — но сейчас он решил встретиться с тобой в своем дворце, что в Тарраконе. Там же будут расквартированы три оставшиеся хилиархии, которые укрепят гарнизон.
Услышав, что он должен разделить силы, Федор задумался, но быстро принял решение. «Раз так, то возьму с собой проверенных, — рассудил Чайка, — мало ли что может случиться с городом».
— Тогда со мной, кроме двадцатой, пойдут еще хилиархии Карталона и Адгерона, — заявил он, — а ты, Абда, останешься в лагере. Когда прибудут солдаты Атебана, то и они встанут на постой здесь.
Командиры хилиархий кивнули, подтвердив приказание. И вскоре Федор, во главе колонны солдат, пройдя сквозь лагерь, направился в сторону ближайших городских ворот по дороге, что петляла в тылу укреплений карфагенян.
Когда они приблизились, то обнаружили, что мост через ров, в котором плещется вода, поднят.
— Предосторожности, — извинился за задержку Балезор, выступая вперед так, чтобы дозорные на башне могли его рассмотреть.
— Все в порядке, — кивнул Федор, оглядываясь на свое остановившееся войско, пыль за которым еще не улеглась, — судя по сегодняшней стычке, римляне в любое время могут прорвать оборону, и лучше, если в это время ворота будут закрыты.
Пока опускался мост, он рассматривал укрепления Тарракона и нашел их вполне приличными: мощная каменная стена, ничуть не ниже, чем в Таренте, широкий ров и множество метательных машин на стенах. Этот город было с ходу взять не так просто. Скорее захватчикам приходилось рассчитывать на длительную осаду. «Впрочем, — подумал Федор, заходя в город по опустившемуся со скрипом мосту, — браться Сципионы этого и добиваются. А я здесь для того, чтобы они этого никогда не добились. Интересно только, как там Гетрамнест, доплыл ли до Нового Карфагена? И где его войска, которые пришлись бы сейчас очень в пору. Тоже, наверное, идут по суше».
Последнее соображение пришло в голову Чайке, когда он бросил взгляд в сторону моря, где покачивались на волнах штук двадцать квинкерем.
Последнее соображение пришло в голову Чайке, когда он бросил взгляд в сторону моря, где покачивались на волнах штук двадцать квинкерем. Остальной римский флот базировался чуть дальше по берегу. А у карфагенян здесь находилось всего шесть квинкерем и не то две, не то четыре триеры, плотно пришвартованные друг к другу, — точнее мешали рассмотреть укрепления, закрывавшие гавань со всех сторон. Да и вечерело уже, еще часа три и на город должна была опуститься южная ночь.