Как и предполагалось, нас тут же взяли в оборот, на каждого насел кто-то из экспортеров, под шумок пытаясь вытянуть интересующую его информацию. Ронана, кажется, спрашивали, откуда он взял данные для анализа, Хелен-Ингу — о каких-то экономических показателях Синто, у меня принялись выведывать о Дезерте, даже к отцу прицепились. Я отшучивалась, Хелен тоже, Ронан с умным видом рассказывал что-то об общности. Через десять минут такого «приема» у меня лопнуло терпение, я извинилась и направилась к Ронану и просто увела брата к столам.
— Спасибо, сестричка. Прямо, стая крысодлаков каких-то.
— Чур тебя, Ронан, такое говорить, но хозяева и впрямь охамели. Я уже молчу о том, как эти попугайши на нас смотрят.
Брат фыркнул от смеха. Тут к нам чуть ли не подбежала Хелен-Инга.
— Давайте делать вид, что мы что-то обсуждаем, — почти испуганным голосом сказала она.
— У меня есть идея получше: если на нас опять набросятся, вежливо нахамить в ответ, — сказала я.
— Вежливо нахамить?
— Тебе предоставляется шанс показать, как это делается, сестрица.
К нам приближался худой, похожий на хищника господин, один из двоих, для кого доклад Ронана не был чем-то новым.
— Только не этому, — шепнула Хелен.
— Леди, примите мое искренне восхищение, — сказал подошедший и раскланялся со мной и Хелен. — Вам удалось затмить всех присутствующих дам.
— О, вы нам льстите, господин Лобо, нам удалось лишь не слиться с вашими дамами, — светским тоном возразила Хелен.
— Лобо значит волк? — переспросила я.
Господин поклонился и улыбнулся совершенно по-волчьи.
— Да, приятно, что есть люди, которые учат не только лингву и свой родной язык.
Я тоже поклонилась в ответ на комплимент.
— Леди некст Викен, не составите ли мне компанию?
Пришлось согласиться и взглядом пожелать Ронану и Хелен стойкости, к ним уже направились неугомонные коммерсанты. Лобо вывел меня на террасу, спокойствие и прохлада позднего вечера были восхитительны.
— Я вас слушаю, господин Лобо. — А чего, собственно, ходить вокруг да около, решила я.
— А чего, собственно, ходить вокруг да около, решила я.
Он усмехнулся:
— А вы дочь своего отца.
Я пожала плечами.
— Ну что ж. Я хочу, чтобы вы работали у меня.
От неожиданности я аж подалась вперед:
— В каком смысле?
— Я хочу, чтобы вы возглавили подразделение космической безопасности, руководили наймом, подготовкой и непосредственно работой летчиков-хранителей и истребителей. Возможно, не только это. Может, вы сумеете как-то реорганизовать всю работу в целом, я готов выслушать любые ваши предложения.
Я молчала, обдумывая вежливую форму отказа.
— Естественно, на работу я вас зову после окончания войны, — добавил он.
— Спасибо за предложение, я понимаю, что вы оказываете мне неслыханное доверие и честь, но вынуждена отказаться. Я синто, и я некст.
— А если я поговорю с вашим отцом, и мы заключим контракт, как это у вас принято, вмешивая государственную бюрократию?
— Отец не согласится, и не согласится Совет Семей.
— Вот как? Почему вы так в этом уверены? — мне не понравился его тон. Настало время мне задавать вопросы.
— Господин Лобо, а почему вы зовете на такую ответственную должность девятнадцатилетнюю девчонку, да еще и иностранку-синто?
— Ну, начнем с того, что вы старше, девятнадцать вам не дашь, вы понимаете, о чем я. — Я кивнула, ну что ж, действительно понимаю. — А закончим тем, что вас на родине не сильно любят, и, может, здесь, на Тропезе, вам будет лучше.
Надеюсь, он не понял, насколько меня удивил.
— Объяснитесь, пожалуйста.
Он пожал плечами.
— Ваши мне рассказывали о вас, говорили, что вы глупы, импульсивны и блудливы, как кошка. — Фраза про кошку заставила меня улыбнуться. — Что вы и ваш брат никчемны, а ваш отец пытается вас выставить в выгодном свете, сделать хорошую мину при плохой игре, возможно, чтобы выгодно пристроить замуж. — От последней фразы я в голос засмеялась.
— Вы считаете, что это смешно? Но это может сильно отравить вам жизнь. Соглашайтесь. Я предлагаю вам карьеру, уважение и деньги.
— И после такой характеристики вы предлагаете мне высокую должность? Неужто я была так блистательна, выступая перед вами?
— И это тоже, а еще космолетное за полтора года, отзывы летчиц…
— А они что сказали?
— Что вы умная сука.
Я опять улыбнулась.
— Вы всегда улыбаетесь, когда слышите гадости в свой адрес?
— Нет, что вы. Но блудливая кошка и умная сука — это, скорее, комплименты.
— Хотите знать, кто из ваших мне насвистел?
— Думаете, я не смогу его вычислить?
— Сможете. Только я тоже не люблю, когда меня держат за дурака и кормят дезой.
Я вопросительно подняла брови.
— Морган.
— Морган-Баюл…
— Нет, лорд Морган.
— Даже так. Как интересно.
— Вы чокнутая, нажить себе такого врага.
— Я решила пропустить оскорбление мимо ушей, вечно иностранцы забывают, что «дурак» и «чокнутый» для синто — серьезное оскорбление.
— Видите ли, господин Лобо, деньги и у нас играют очень важную роль, но все-таки не настолько, как у вас. На Тропезе в такой ситуации у меня не было бы шансов, но не на Синто.
— А что вы им сделали?
— Раздробила руку Моргану-Баюл. — Настал черед Лобо вопросительно поднимать брови. — Он меня оскорбил и не извинился, увидев мою «душу», и я была в своем праве.