— Отец, а чем они объясняют свой выбор, почему именно я?
Лорд Викен грустно усмехнулся.
— Я богатый человек, ты задаешь правильные вопросы, дочка. Объясняют это твоим высоким уровнем пси-мобильности и наличием специфических навыков.
— Но те же Шур, у них с пси-мобильностью все в порядке.
— Говорят, что их кадры засвечены. Ты сохраняешь «под зеркалом» ясное сознание и быструю реакцию в течение нескольких суток?
— Да, трое суток, если «зеркало» простое без повышенной агрессии, иначе я тупею тут же.
— Да уж, это я помню, — пробурчал отец, напоминая о моем прибытии на планету.
— Отец, кто выставил мою кандидатуру?
Отец посмотрел мне в глаза и кивнул каким-то своим мыслям.
— Синоби и Шур.
— Вот паскудство, — вырвалось у меня. — Отец, расскажи мне, пожалуйста, о твоих взаимоотношениях с семьей Синоби, и лордом Синоби, в частности, — попросила я.
— Что ж… Нормальные отношения, я им ничем не мешаю, да и не могу мешать, даже если бы хотел. Курсантов ты готовишь именно для Синоби и Шур, так что я ничего не понимаю, если честно. Не вижу я резона им тебя устранять. Инициаторы акции — Хоресы, у них новый глава…
Хорес, это тот черноглазый с ипподрома, у которого придурковатый друг-коммерсант. Хотя, если он член Совета Безопасности, то это могла быть не дружба, а задание. Значит, черноглазый стал главой рода.
— Хорошо, семья Синоби нуждается во мне живой, а лорд Синоби? — были у меня некоторые соображения, правда очень шаткие — информации маловато.
— Я не думаю, что лорда Синоби можно рассматривать в отрыве от его семьи, — сказал отец твердо. Ну что ж, ему виднее.
— Отец, как ты предполагаешь, насколько все плохо? И что нам грозит в случае отказа?
— В случае отказа наша семья вылетает из Совета Безопасности, а ты будешь зарабатывать место в Совете Семей.
— Безрадостно…
— Да уж. А насколько все плохо, я не пойму. Я вообще ничего не могу понять в этой истории. Им нужен незасвеченный подготовленный кадр, но просить для такого задания некста столь маленького рода — это против всех правил. И почему они нарушаются — я не знаю.
— Отец, а ведь ты не объявил официально меня некстом.
Он задумчиво посмотрел на меня.
— Думаешь, это может играть какую-то роль? — это были скорее мысли вслух.
— Папа, отказываться я все равно не буду.
Лорд Викен вскинулся.
— Не тебе решать пока еще, — отрезал он.
— Папа… — сказала я, как могла мягко.
— И не дави на меня, ты меня даже маленькой «папой» не называла.
— Ну конечно, ты был тогда для меня «Отец» — великий и недоступный, — я взяла его за руку и посмотрела в глаза. — Я выкручусь. Если пойму, что это ловушка, — я выкручусь. Сделай меня некстом, и я сама полечу обсуждать и подписывать контракт. — Боясь, что отец будет возражать, я продолжила: — Кто бы и что бы ни затеял, этот ход собьет их с толку, они же ждут тебя, и ждут, что ты будешь «отбивать» меня или выставишь профнепригодной.
— Была у меня такая мысль, — задумчиво сказал отец.
— Я бы тебе этого не простила, — тихо произнесла я.
— Да уж знаю. — И пристально посмотрев мне в глаза, отец сказал: — Я потерял твою мать и не хочу потерять тебя. Ты это понимаешь? Уж лучше мы скатимся вниз, но я хочу вынянчить естественнорожденных внуков от тебя и Ронана.
— Я понимаю. И не буду лезть в пекло, обещаю.
Еще какое-то время отец сидел, обдумывая что-то; я молчала и не мешала ему.
— Завтра соберемся все у Вольфа. Синоби-Тук будут свидетелями; хорошо, что ленту я прихватил с собой на всякий случай. — Он говорил как бы сам с собой.
У меня защемило сердце — уже завтра.
У меня защемило сердце — уже завтра. Объявление наследника — это всегда праздник; собирается вся семья, какой бы большой она ни была, а еще приходят друзья и генетические родственники из других семей, короче, куча народу. Глава рода торжественно перед камерами меняет ленту на «душе» и надевает наследнику. Я знала, что в нашей семье это будет скромный праздник, но не думала, что все получится настолько буднично и безрадостно.
Мы собрались в конференц-зале, потому что там существовала система стереокамер. Ронан был грустен, Синоби-Тук немного ошарашены, отец по-деловому сух, а я просто не испытывала ничего, кроме горечи. Из чужих присутствовали Дарел и Кас с Полом. Отец сказал положенную речь, поменял ленту, застегнул «душу», все засвидетельствовали событие. После этого камеры выключили, и стало как-то полегче. Присутствующие уже неофициально меня поздравили и стали дарить подарки. Тут мне вообще стало плохо и захотелось расплакаться. Дело в том, что все оказались в неловком положении, за несколько часов надо было что-то придумать и найти подарок. Мне совершенно некстати подумалось, что опять я останусь ни с чем. Дело в том, что на восемнадцатилетие Ронан получил новый армкамзол, я была за него очень рада и предвкушала, что получу такой же подарок. Но отец, со свойственной ему мудростью, заранее развеял мои мечты — Ронан сильно раздался в плечах и уже не мог донашивать отцовский, тогда отец продал старый армказол, добавил денег и купил новый. А мой — арендованный, с ним такого не провернешь, тем более что надо было показать брату, что отец уже не сердится на него. А на меня денег не осталось. Честно говорю, я все поняла и почти не расстроилась, только отчего же эта дурацкая история опять всплыла в голове.