Остальные мне не знакомы. Но, судя по внешнему виду, тоже не в шашки играли. Мускулистые, сбитые. Пожалуй, борцы или регбисты. Там тоже хлипких не держат. Скорость, мощь тела, опыт быстротечных столкновений, коротких злых схваток, ударов исподтишка.
Ладно, разберемся…
Я провел тестирование на функционалку, объяснил, чем и как будем заниматься, выяснил их самочувствие и погнал на разминку. Пока они энергично махали руками и ногами, наклонялись, приседали, крутили шеей и кистями, я размышлял, зачем Жора собрал эту команду и что он хочет.
«А хочет Жорик воспроизвести нашу пятерку. Он до сих пор в восторге от результатов нашей работы. И от того, как мы решали его проблемы. Видимо, помнил все время, держал на уме и вот решился. А тренировать предложил мне, как одному из тех, прежних… И Юрку поставил командовать сам, и людей отбирал лично, заму не доверил. Больше чем уверен — группа не будет подчинена Корешкову. Жорка оставит ее для тех случаев, когда легальные и пристойные способы решения проблемы исчерпаны, а прибегать к помощи покровителей от Железного Феликса невозможно…»
Отчасти мои догадки подтвердил Юрка.
Когда остальные после тренировки приняли душ и уехали, он задержался. Передал мне деньги и рассказал новости конторы.
— После твоего ухода новый директор охраны говорил Жоре, что не стоит доверять тебе подготовку группы. Мол, ты чужой, а группа особая. Но Жора даже слушать не стал. Ну, Корешков и притих. С нами вообще не разговаривает, а своих охранников и личку тренирует его знакомый. Инструктор вроде неплохой, но такой же, как Корешков, себе на уме.
— А вы что?
— А чего мы? Официально устроены в новый ЧОП, оружие там получаем. Но все приказы отдает только Жора. Корешкова к нам вообще не подпускают. Тот недоволен, но молчит. С Жорой не поспоришь.
— Это точно.
«С кем же Жора собрался воевать? Вроде в городе сидит прочно и тихо. На чужое рот не разевает, занимается своим целом, платит гэбэшной крыше и на других внимания не обращает…»
Поймав себя на этой мысли, я плюнул и выкинул Жору с его проблемами из головы. И без него есть о чем подумать.
После тренировки я потопал в академию, отсидел три пары лекций, потом поехал уже на машине опять в спортзал. Полтора часа работал со своими знакомыми из секции рукопашного боя, потом поработал над метанием ножей, после потягал железо в качалке. Затем, приняв душ, направил машину к Дому.
Вот и еще один день позади. А завтра все снова — занятие с Юркиной группой, академия, своя тренировка и вечером сидение перед монитором компьютера. И следующий день, и следующий… Однообразие, размеренность, распорядок. Повседневность…
… А Лене я тогда, мягко говоря, сказал неправду. Если честно — соврал. Это когда она меня спросила о воспоминаниях. Мол, не мучают ли?
Воспоминания меня не мучили. Они меня достали! До предела достали…
Это как фантомная боль в отрезанной ноге, как сожаление о потерянном ключе от двери волшебной комнаты. Нет спасения от каждодневных перелистываний страниц памяти, от назойливых снов, от которых просыпаешься среди ночи по три-четыре раза. К тому же мои мозги, трижды обработанные Воротами, ни с того ни с сего перевели память в режим «помню все». Вообще все. Всплыли даже такие незначительные моменты из розовощекого детства, о каких я давно и прочно забыл.
Например, как в шестилетнем возрасте сказал продавщице газировки на улице «здравствуйте» вместо «спасибо». Или как меня провожала от дома до детского сада дворовая собака.
Потом всплыл и вовсе древний эпизод, о котором я по природе своей и помнить не должен, ибо было мне в тот период чуть больше года. Однако модернизированная память как-то выдала и это. Как в небольшой деревенской церкви крестили маленького карапуза, то бишь меня. Теплая вода купели, смазанные черты лица священника и протянутая им ложка со сладким вином.
Что там зацепило в мозгах, почему эпизод залег в извилинах? Вот всплыло, восстало… И почти каждый вечер что-то поднималось из глубин памяти.
Сами по себе воспоминания не мешали, ясно, что мозг, получивший такую встряску, должен как-то реагировать. Ну, помню и помню. Однако игры мозга очень точно накладывались на то сумрачное состояние, что было у меня на душе. Мрачно там было, темно и тоскливо.
За каким чертом я вернулся? Что здесь забыл? Почему не осел в Ругии? Как я, идиот, упустил такой шанс? Как?!.
Видимо, мы, люди, просто генетически предрасположены к тому, чтобы упустить свой единственный шанс, а потом очень долго и горько об этом жалеть. О том, что упустил.
Вообще-то я и там, в Ругии, об этом иногда думал.
О том, что упустил.
Вообще-то я и там, в Ругии, об этом иногда думал. Что вот когда-нибудь там, дома, стану сожалеть о былом. Но почему-то эта картина мне представлялась несколько в ином свете. Наивный дурак! Я даже не предполагал, насколько был не прав, когда решил перейти Ворота!
Следуя своему же совету, я загрузил себя работой до предела. Учеба, тренировки, занятия, встречи с подружками и опять тренировки, занятия…
Но вечерами, сидя перед компьютером и собирая воедино все свои знания и всю информацию о прежней работе, я заново переживал рейды, засады, налеты, рискованные поездки по Зоне, многочисленные стычки и схватки.