Потом мы перешли в небольшую гостиную, и я начал задавать ему вопросы о его отношениях с королевским югославским правительством. Он сказал, что все еще идут ожесточенные бои между партизанами и Михайловичем, который опирается на помощь немцев и болгар. Примирение невозможно. Я ответил, что у нас нет желания вмешиваться во внутренние дела Югославии, но мы желаем, чтобы его страна была сильна, едина и независима. Д-р Шубашич весьма предан этой идее. Кроме того, мы не должны подвести короля. Тито ответил, что он понимает наши обязательства в отношении короля Петра, но ничего тут поделать не может, пока не закончится война. Тогда решение примет сам югославский народ.
Затем я перешел к вопросам будущего и высказал мысль, что правильным решением для Югославии была бы демократическая система, опирающаяся на крестьянство и, возможно, какая-то постепенная аграрная реформа там, где наделы слишком малы. Тито заверил меня, что, как он заявил об этом публично, у него нет никакого желания вводить коммунистическую систему в Югославии, хотя бы только потому, что большинство европейских стран после войны, вероятно, будет жить при демократическом режиме. Развитие малых стран зависит от взаимоотношений между великими державами. Югославия должна быть в состоянии извлечь выгоду из растущего улучшения этих отношений и развиваться в демократическом направлении. У русских имеется миссия при партизанах, но ее члены не только ничего не говорят о введении советской системы в Югославии, но и высказались против этого[ Как известно, Советский Союз не препятствовал соглашению главы НКОЮ маршала Броз Тито с И. Шубашичем, премьер-министром эмигрантского правительства Югославии, так как это соглашение способствовало объединению всех демократических сил страны, помогало становлению, развитию и международному признанию новой Югославии.
На Крымской конференции глав правительств США, СССР и Англии было принято Решение «рекомендовать маршалу Тито и доктору Шубашичу ввести в действие заключенное между ними соглашение и образовать Временное объединенное правительство на основе этого соглашения» (Тегеран — Ялта — Потсдам, М., 1971, с. 191).]
.
Я спросил Тито, подтвердит ли он публично свое заявление относительно коммунизма, но он не пожелал этого сделать, потому что могло бы создаться впечатление, будто ему это навязали. Однако мы договорились, что он обсудит эту мысль с д-ром Шубашичем, с которым ему предстояло встретиться в тот день впервые.
Затем состоялся завтрак, во время которого мы договорились, что если в беседах с д-ром Шубашичем будут достигнуты удовлетворительные результаты, то мы вновь встретимся вечером следующего дня. Тем временем я занялся составлением меморандума о югославских делах, и маршал обещал мне прислать письмо о некоторых конкретных вопросах снабжения.
Ранее в этот день Тито встретился с начальником штаба генерала Вильсона; во время этой встречи ему был передан важный меморандум о планах союзников в Истрии и близлежащих районах. Меморандум гласил:
«1. В случае если союзные силы займут Северную Италию, Австрию или Венгрию, союзный верховный главнокомандующий намерен установить союзную военную администрацию в районе, который к началу войны находился под итальянским управлением, что автоматически приостановит действие итальянского суверенитета в этом районе. Военным губернатором будет главнокомандующий союзными армиями в этом районе. Имеется в виду, что этот район останется под непосредственным управлением союзной администрации до тех пор, пока вопрос о его судьбе не будет решен путем переговоров между соответствующими правительствами.
2. Эта непосредственная союзная военная администрация необходима для того, чтобы обеспечить базы и линии коммуникаций союзных оккупационных войск в Центральной Европе.
3. Поскольку союзные оккупационные войска придется снабжать через порт Триест, им необходимо будет иметь обеспеченные коммуникации, охраняемые английскими войсками на линии, ведущей через Любляны, Марибор, Грац.
4. Союзный верховный главнокомандующий надеется, что югославские власти будут сотрудничать с ним в выполнении этой политики, и он намерен поддерживать с ними теснейшую связь».
В присланном мне письме Тито выражал недовольство этими предложениями; и когда во второй половине дня 13 августа мы вновь встретились в присутствии Стивенсона, нашего посла в Югославии, и доктора Шубашича, я сказал, что это — оперативный вопрос, требующий тщательного изучения, а также непосредственной консультации с американским президентом. Статус Истрии, которая все еще остается итальянской территорией, нельзя предрешать. Изъятие ее из-под итальянского суверенитета, возможно, было бы хорошим делом, но этот вопрос следует решить на мирной конференции или же, если никакой мирной конференции не будет, то на совещании главных держав, на котором Югославия могла бы изложить свою претензию. Правительство Соединенных Штатов против территориальных изменений во время войны, и нам не нужно слишком обескураживать итальянцев, потому что они сейчас вносят полезный вклад в войну. Поэтому лучшим решением явилось бы создание на этой территории союзной военной администрации, когда территория будет освобождена от немцев. Тито заявил, что он не может согласиться с введением итальянской гражданской администрации, и указал, что его национальное освободительное движение уже контролирует многие из этих районов и должно, по крайней мере, быть связано с управлением этими районами. Он и Шубашич согласились направить нам совместный меморандум об Истрии, и на этом дело пока кончилось.