5. В вопросе о главных военных преступниках Д. Дж. неожиданно занял ультраприличную позицию. Не должно быть казней без суда; в противном случае мир скажет, что мы их боялись судить. Я указал на трудности, связанные с международным правом, но он ответил, что, если не будет суда, они должны быть приговорены не к смертной казни, а лишь к пожизненному тюремному заключению.
6. Кроме того, мы в неофициальном порядке обсуждали вопрос о будущем разделе Германии. Д. Дж. хочет, чтобы Польша, Чехословакия и Венгрия образовали сферу независимых, антинацистских, прорусских государств, из которых первые два могли бы объединиться. В противоположность своей прежней точке зрения он был бы рад видеть Вену столицей федерации южногерманских государств, включая Австрию, Баварию, Вюртемберг и Баден. Как Вам известно, идея превращения Вены в столицу обширной дунайской федерации всегда привлекала меня, хотя я предпочел бы включить сюда Венгрию, против чего Д. Дж. категорически возражает.
7. Что касается Пруссии, то Д. Дж. хотел бы отделить Рур и Саар, вывести их из строя и, вероятно, передать под международный контроль, а также создать обособленное государство в Рейнской области. Он хотел бы также интернационализации Кильского канала. Я не возражаю против такого рода мыслей. Однако Вы можете быть уверены в том, что мы не приняли никаких окончательных решений и отложили их до встречи нашей Тройки.
8. Я пришел в восторг, узнав от Д. Дж., что Вы предложили встречу нашей Тройки в конце ноября в одном из черноморских портов. Я считаю это великолепной идеей и надеюсь, что Вы поставите меня в известность об этом в свое время. Я приеду в любое место, куда пожелаете вы двое.
9. Кроме того, Д. Дж. официально поднял вопрос о конвенции в Монтре , желая изменить ее так, чтобы обеспечить свободный проход русских военных кораблей. Мы не возражали против этого в принципе. Пересмотр явно необходим, поскольку одним из подписавших эту конвенцию государств является Япония, а Иненю упустил предоставившуюся ему в декабре прошлого года возможность. Мы договорились о том, что русские должны разработать детальные предложения. Он сказал, что они будут умеренными.
10. Что касается признания нынешней французской администрации временным правительством Франции, то я проконсультировался с кабинетом по возвращении домой. Соединенное Королевство решительно высказывается за немедленное признание. Де Голль не является более единственным хозяином, его удается держать в узде в большей степени, чем когда бы то ни было. Я по-прежнему считаю, что, когда Эйзенхауэр объявит о передаче под управление Франции обширной внутренней зоны страны, больше уже нельзя будет откладывать это ограниченное признание. Несомненно, за де Голлем стоит большинство французского народа, и французскому правительству нужна поддержка в борьбе против потенциальной анархии в обширных районах. Я буду снова телеграфировать Вам из Лондона. Сейчас я пролетаю над благословенной памяти Алай мейном.
Шлю наилучшие пожелания».
Президент ответил:
Президент Рузвельт — премьер-министру 22 октября 1944 года
«С большой радостью узнал о Ваших успехах в Москве на пути к компромиссному решению польской проблемы.
В том случае если решение будет достигнуто, я хотел бы, чтобы со мной проконсультировались относительно желательности, с этой точки зрения, отложить его опубликование примерно на две недели. Вы поймете меня.
Здесь все идет хорошо в настоящее время.
Ваше сообщение о нынешней позиции Дяди Дж. в вопросе о военных преступниках, будущем Германии о конвенции в Монтре чрезвычайно интересно.
Мы обсудим эти вопросы наряду с вопросом о наших усилиях, в тихоокеанской войне на предстоящем трехстороннем совещании».
Уезжая после этих исключительно интересных двух недель, во время которых мы сблизились с нашими советскими союзниками в большей степени, чем когда-либо раньше или когда-либо впоследствии, я написал Сталину:
Премьер-министр — маршалу Сталину 20 октября 1944 года
«Г-н Иден и я уехали из Советского Союза освеженными и подкрепленными переговорами, которые мы вели с Вами, Маршал Сталин, и с Вашими коллегами. Эта памятная встреча в Москве показала, что нет вопросов, которые не могут быть улажены между нами в откровенной и задушевной беседе, когда мы встречаемся друг с другом. Русское прославленное гостеприимство превзошло себя во время нашего визита. Как в Москве, так и в Крыму, где мы провели несколько приятных часов, была проявлена самая большая забота об удобстве для меня и для моей группы. Я чрезвычайно признателен Вам и всем, кто был ответствен за эту заботу. Будем надеяться, что мы скоро встретимся вновь».
Глава шестнадцатая ПАРИЖ
По мере того как наши армии продвигались на восток и на юг, становилось все более неотложно необходимым создать объединенное, широкопредставительное правительство во Франции. Мы отнюдь не хотели навязать уже готовый комитет из-за границы и пытались сначала выяснить настроения самого народа, по мере того, как освобождались все более обширные районы. Премьер-министр — министру иностранных дел 18 августа 1944 года