— А чего думать? — довольно легкомысленно отозвался Андрей Шердин. — Молодые, полные сил, сто лет жизни впереди!
Все заулыбались. Слова Андрея прозвучали задорно и бесшабашно. Как могут говорить только молодые парни. Каковыми они и стали.
Но веселье быстро сбил Оноженко.
— Леонид прав. У нас новая жизнь и новые проблемы. Прежние документы не подходят, мы не тянем на древних старцев. А значит, пенсия, квартиры, сбережения, да все уже не наше! Придется начинать с нуля! Вот где проблемы!
Экс-старики поутихли. Раньше как-то об этом не думали. А проблема нешуточная.
— Это что же? — воскликнул Михаил Платов. — Мы теперь молодые бомжи?
Он недовольно хмыкнул.
— Так не пойдет! Надо поговорить с инопланетянами. Пусть помогут либо вернуть все, либо подскажут…
— Что подскажут? — сказал кто-то. — Как жить?
— Ага! Как покорять просторы космоса! — с сарказмом заметил Стасюк.
Шутки шутками, но проблема возникла серьезная. И вчерашние пенсионеры начали обсуждать сложившееся положение.
За этим делом их и застал Титов. Его появление вызвало оживление.
— О чем говорили с Лянерсом? — осведомился Баскаков. — Секретничали?
Генерал присел на край мата, рассеянно хлопнул по упругому, чуть влажноватому покрытию.
— Секретов нет. Но есть проблема. И довольно серьезная.
— У нас точно есть. И пока нерешаемая, — вставил Оноженко.
— И у них. И, боюсь, тоже нерешаемая.
— Ну не тяни кота за хвост, Илья! — поморщился Сорокин. — В чем дело?
И Титов рассказал, в чем дело. Все, что ему поведал Лянерс. В подробностях.
Выслушали молча. И ничего не поняли. Как можно потерять целую планету?
— Они сами в подвешенном состоянии, — закончил Титов. — Но курс доведут до конца. Так что давайте закругляться! Утром процедуры. Если еще не надоела молодость.
— Не надоела, — хмуро отозвался Оноженко. — Но вообще-то странно все. И подозрительно.
— Что подозрительно?
— А совпадения! Почти одновременное наше омоложение и потеря планеты.
— Не такое уж одновременное, — не очень уверенно возразил Титов. — Фонд создали несколько месяцев назад. А планета исчезла буквально на этой неделе.
— Это они тебе сказали.
А как на самом деле — неизвестно.
— Вот еще одна загадка! — протянул Стасюк. — И как нам быть?
— Спать идти, — встал Титов. — Будут новости, нам скажут. Хватит на сегодня, итак мозги закипают от избытка новостей. Пора на боковую.
Тоня встретила его в коридоре. Окинула понимающим взглядом и едва заметно улыбнулась. О разговоре с руководством уже знала и теперь по-новому смотрела на пациента.
Титов прошел в комнату, открыл окно, глубоко вздохнул. Услышал шаги девушки за спиной.
— Как тебя зовут на самом деле?
— Летония, — тихо ответила она.
— А почему тогда Тоня?
— Это ты меня так назвал, — еще тише произнесла девушка, подходя ближе. — В первый день. Наверное, ослышался или не понял.
Титов наморщил лоб. Воспоминания первого дня в пансионате были смутными, нечеткими. Тогда ему было не до имен. А потом просто привык. И она привыкла.
— Другие медсестры тоже не под своими именами?
— Большинство.
Конспирация инопланетян удивления не вызывала. Удивляло, что они четко, практически без проколов исполняли свои роли. Ведь не профессиональные разведчики, не мастера подпольной работы. Впрочем, для стариков их уровень вполне подходящий. А когда старики помолодели, скрывать истинное лицо стало необязательным.
— Значит, все медсестры изначально должны были…
Титов не договорил, сообразив, что может оскорбить девушку. Но та поняла, отрицательно качнула головой.
— Нет, никакого принуждения. Когда нас отбирали для работы, сказали, что на определенном этапе пациенты могут проявить к нам интерес. И если мы не будем против… Ну и никто не был против. Что же тут удивительного? Когда вы пришли в себя настолько, что обратили на нас внимание, были уже зрелыми, нестарыми мужчинами. А потом и вовсе стали молодыми. Уродов среди вас нет, отношение вежливое, не хамили, наоборот, сразу видно, что воспитанные люди. Почему бы и нет?
«И вправду, почему бы и нет? — прикинул он. — Не силком же их в постель тащили. Дело молодое, да и девчонки хорошие…»
Объяснение медсестры его вполне устраивало, но он спросил еще, чувствуя при этом себя неловко.
— Вы знали, как будет идти курс лечения. Знали, что мы помолодеем и клюнем на вас. И никаких возражений?
Тоня улыбнулась.
— Почему? Были. Сперва отобрали сорок девушек, из них после тестирования осталось двадцать девять. Шестеро не захотели лететь. Еще трое передумали. А когда стало известно, что пациентов не двадцать, а четырнадцать, оставили на базе еще шестерых.
У них еще и конкурс был! Интересно.
А Тоня, словно почувствовав, что он ждет продолжения, добавила:
— Ты просто не знаешь, как у нас на Семптарике, да и на других планетах, обстоят дела. Война, несчастные случаи во время экспедиций, другие происшествия унесли жизни слишком много мужчин. Да еще на протяжении десяти лет подряд рождалось больше девочек. В метрополии еще ничего, а в колониях на десять женщин всего восемь мужчин. А то и меньше. Выйти замуж довольно сложно.
А это было знакомо. После войны в стране тоже не хватало мужчин, и заневестившиеся до тридцати лет женщины готовы были идти хоть за калеку, лишь бы не куковать век одной.