— И долго еще?
— Что, простите?
— Жить вот так, в постоянном напряжении, что она затоскует по этому своему… что этот ваш чертов переброс сработает… и она снова сорвется с места и исчезнет. — В голосе папы вдруг прозвучало что-то… что-то вроде тоски. — Она ведь у меня единственная.
— Не знаю.
Я потерла лоб. Голова болела от всех этих… неожиданностей. Значит, маг мне все-таки соврал. Скотина. Тридцать лет, да? Чтоб тебе пинок получить. От страуса. По важным частям!
Но выяснять отношения я сейчас не пойду.
Нет уж.
Попозже. Когда колдун будет один. И не здесь.
Пусть объяснит мне все: и про переброс, и про Лесогорье… интересное название. И пусть только попробует снова соврать, поганец! А сейчас… сейчас надо о другом думать.
Неужели я смогу вернуться? Рик, я увижу Рика! Господи, неужели… ой… а как папу оставить?
Задрожал телефон. Хорошо, что на немом режиме стоял, никто не услышал.
Черт, этого еще не хватало!
Я вымелась из приемной, как студент-бюджетник из дорогого ресторана. Ага… Секретарь далеко не ушел — не дальше первой приемной. Люба вовсю охмуряла очкарика, Ольга перекрыла выход. Молодцы, подружки.
Я схватилась за телефон.
— Да?
— Александра Игоревна, говорит Татьяна-вторая. Я от Софии Леонидовны звоню, нового врача. В детдом только что доставили оборудование и лекарства.
— Ну так это ж хорошо?
— Не уверена. Врач говорит, что оборудование еще ничего, особенно для солярия. А лекарства частью просроченные, частью подделка. Витамины — целиком контрафакт, детям их давать нельзя. Словом, вам лучше приехать.
* * *
Хомяк сжался на своем дорогом кресле, как крыса в мышеловке.
— Александра Игоревна, я только сделал заказ! Откуда мне было знать, что товар некачественный?
— Действительно, откуда ему было знать? — как бы про себя проговорила Татьяна — Подумаешь, упаковки-то одинаковые.
— Вот именно! — обрадовался крысохомяк.
— Только дешевле в полтора раза.
— Ну… я не…
— А что, брат не предупредил, что товар просроченный? — Голос у Тани был ласково-сочувственный, как шерсть дикобраза. И так же вот-вот выпустит иголки.
— Какой… брат? — Хомяк вспотел.
— Ваш. Владелец аптечного склада. Варсонофьев Петр Вениаминович! У которого вы купили лекарства.
— Как интересно! — пропела я (именно пропела, хотя настроение было — придушить эту сволочь!). — Надо папе рассказать — он развеселится.
Директор хрюкнул. Встречаться с моим папой и юристами ему явно не хотелось.
— Где деньги, урод?
Хомяк еще сильней съежился, затравленно оглянулся и вдруг сорвался с кресла!
— А ну стой!
Он нашелся у подъезда. В новом джипе, довольно дорогом. Сидит, лапками по панели шарит.
— Ключики ищем? — ухмыльнулась Татьяна. — А они вот они. Ты, крыса! У детей воровать?!
И вдруг хомяк… окрысился, иначе не скажу. Глаза нехорошо сверкнули, пальцы скрючились, и он вцепился в руль, как в чье-то горло. С ненавистью.
— Да кому они нужны, эти отродья пьяниц, кому?! Все равно вырастут отбросами, как их родители! А мне всего сто тысяч не хватало, всего сто тысяч! Всего-то сто, пока фарт прет! Что, обеднеет она от этого? Все равно ведь надоест ей эта игрушка, поразвлечется, поиграет в добренькую и бросит! И снова возись с этими пискливыми крысенышами, рацион им, витаминчики, прививки! А что мне с этого?!
Крысеныши?
Ах ты скотина…
Такой злости, такой кипящей злобы я давно не чувствовала.
Просто в глазах потемнело. И почему-то заскрипела под моими пальцами дверца машины.
— Ах ты крысохомяк… Ах ты тварь помойная…
— Александра Игоревна!
— Пустите! А! А! А-а-а-а!
Что-то хрустнуло, асфальт под ногами задергался, словно вырываясь ко всем хурмысам, кто-то вскрикнул, кто-то дико заверещал, как перепуганный кролик; спину, шею, голову как молнией прошило… ох… мамочка… мама… Воздух пошел волнами, очень горячий, горячий, горя…
И все кончилось.
Стихло. Ушло. Меня еще трясло, глаза еле открыла.
И увидела зеленоватое небо.
В первый момент я замерла. Не может быть… Не… не…
Зеленое небо! То самое солнце! Знакомые деревья. И воздух, совсем не московский воздух! Неужели?! Ветер принес еще больше этого свежего воздуха, дунул в лицо, погладил чешую, и я радостно засмеялась, раскинув крылья ему навстречу. Я здесь! Я вернулась!
— Александра?! — послышался за спиной голос, от которого сердце ухнуло куда-то в хвост. Я быстро повернула шею — Рик! Рик, мой шаман, Рикке!
Он стоял рядом с копией своей избушки и смотрел на меня серыми глазами. Это точно он? Это не глюк?! Но глюк же не будет держать в руках деревянную миску с мыльной пеной?
— Санни? — Он тоже головой тряхнул, словно не верил. Отложил в сторону миску. — Санни?
— Рик…
— Ты вернулась?
— Ну…
— А это что?
Я опустила глаза. Ой… моя правая лапа все еще сжимала дверцу того самого джипа. Малость покореженного. Ой… Я быстренько отпихнула эту пакость подальше. Из нее выпрыгнул какой-то зверек, типа крысы… или хомяка… Он оглянулся, пискнул и метнулся в кусты, но я внимания особого не обратила. Рик важнее. Ну что он молчит? Не рад?
— Рик? Ой, секундочку. — Я углядела на кусте две сохнущие рубашки, сцапала одну и быстренько кувыркнулась. — Рик, это я.
— Ага…
Я шагнула ближе.
— Я вернулась!
— Ага… — Шаман говорил как-то сдавленно, словно никак поверить не мог. Или не хотел?