Хоть празднуй.
Ну ладно, нам пора. Куда? Принимать в стаю одного из этих… что меня помяли. Зеленого. Он к нам в клан попросился жить.
— Ты идешь?
— Ага. — Я плеснула себе в лицо водички, потянулась и заметила, что Миррина не торопится становиться на крыло. Замерла, вверх смотрит.
— Ты что?
— Нет, ничего. Просто… Странно, а почему небо такое красное?
ГЛАВА 23
Спокойные дни закончились. Впереди — неизвестность. Тревожная и пугающая. Порой даже очень. Но и в такие нелегкие дни случается что-то хорошее
Я подняла голову. И правда, такого неба мне тут еще не попадалось — красного, как помада «эпатаж». Не все, только с одного края, как будто там солнце садится. Только солнце тут имеет привычку закатываться в другой стороне. А это тогда что?
И к чему бы?
Я покопалась в памяти, но память, кажись, взяла тайм-аут. Что-то новенькое?
— А не должно?
— Нет. — В глазах Миррины танцевала-отражалась та самая краснота, и с ее цветом чешуи смотрелось это диковато. Бррр, прям как дракон-вампир. — Не должно. Смотри, там даже какие-то черные пятна… как будто… будто…
— Пожар, — договорила я.
Мы переглянулись. Пожар? Но здесь нет таких больших пожаров. По сердцу прошел холодок.
— Может, грозой зажгло?
— И так разгорелось? Погасили бы давно. В той стороне тоже драконья Стая живет, прямо в лесу, не в горах, как мы. Они бы погасили. Мы умеем.
Мы не отрывали глаз от красного облака. Не люблю красное. Оно мне про тот поселок напоминает, который чуть не вымер.
— Оно растет. Правда?
— Стая бы погасила, — чужим голосом проговорила Миррина. — Они бы…
И мы снова переглянулись — потому что холодок стал морозом, и от него чешуя дыбом встала. Пламя росло. И напугавшая нас мысль становилась все четче. Драконы потушили бы пожар. Обязательно.
Если б были живы.
И мы разом расправили крылья, ловя встречный ветер, пахнущий гарью.
— Сандри, домой!
— Нет!
— Домой сейчас же! В убежище!
Но я не слушаю своего белого учителя первый раз в жизни, и мы летим вместе с остальными, с мужчинами-защитниками, а за нашими спинами остаются торопливые крики, звонкие удары-извещения, растерянные глазки малышей, которым объясняют, что это все-таки не игра.
Некогда объяснять, сейчас лучше прячьтесь, маленькие, поймете потом.
Некогда объяснять, сейчас лучше прячьтесь, маленькие, поймете потом.
Это кипящее, красное, горячее, перечеркнутое десятками дымных полос, — приближается.
Уже можно различить огненное кольцо вокруг пепельно-черного, запорошенного, дымного озера. Все драконы селятся у озер, и Лесной клан тоже живет у воды.
Жил.
В дыму почти ничего не видно, озеро кипит и клокочет, полное не воды, а жидкой маслянистой грязи, пар мешается с дымом, и дышать почти нечем, на глазах тут сами собой выжимаются слезы.
— Снижаемся?
— А разведка?
— Некогда! Здесь уже никого!
— Или они хорошо прячутся!
— Держаться вместе. Защита максимальная, — командует белый. — Крылья, головы, сердца. Все остальное не так страшно. Александра, держись ближе.
На этот раз я слушаюсь.
Мы срываемся вниз, как целая стая громадных дельтапланов, одновременно ложась на правое крыло, и на бреющем осматриваем, что осталось от драконьего поселка.
Тут не было скал и пещер, эта стая жила под навесами-домами из переплетенных ветвей типа лиан. Они уцелели кое-где.
Полусгоревшие, упавшие, разодранные, растоптанные.
А под ними — перевернутые горшки, оплавленные камни, опрокинутая колыбелька, жалобно попискивающие мочалки…
И тела.
Разбитое, распластавшее огромные крылья, потерявшее краски — драконье. Изломанное, уткнувшееся лицом в землю — человеческое, и вон еще одно подальше, точно запеченное в… в… господи…
Меня затошнило. Я торопливо повернула голову и наткнулась взглядом на чье-то крыло, торчащее над бывшим озером.
Рядом шумно плеснули чьи-то крылья, и в следующий момент меня развернуло и прижало лицом в драконью чешую, пряча этот ужас.
— Говорили же, чтобы ты оставалась дома.
Нет. Я не хотела уходить. Я… я успокоюсь, ладно? Подождите. Сейчас.
Когда я смогла оторваться от Гарри, в разгромленном драконьем поселке уже кипела работа. Куда-то делась примерно половина прилетевших, а остальные осторожно ворошили навесы, просеивали пепел.
— Этот мертвый.
— Подросток еще, сорока не исполнилось.
— Такие чаще всего и гибнут. Сил уже полно, а умения рассчитать и взвесить… Эх! — Дебрэ бережно опустил мертвого дракона у бывшего озера.
— Он кого-то защищал — там неподалеку чешуйки другого цвета рассыпаны. Маленькие совсем, наверное, младший братик или сестренка.
— Еще один Золотой, смотрите. — Со спины красного дракона соскальзывает тело в знакомой золотисто-поблескивающей мантии.
— Уже четвертый. Сколько же их напало?
— Не знаю. Сколько их должно быть, чтоб устроить такое?
— Среди них явно были маги.
— Подонки!
— А этот без мантии, смотрите.
— И на нем нет следов огня.
У Гарри хриплый, совсем не его голос:
— Это Сеттери, гость Племени, уже неделю у них живет… жил. Я его видел позавчера, когда прилетал. Его пригласили, чтоб помог с зимним жильем.
— Убит ударом ножа в спину.
Я его видел позавчера, когда прилетал. Его пригласили, чтоб помог с зимним жильем.
— Убит ударом ножа в спину. И посмотрите на руки…