Тирмен

«Морж и Плотник», — пришло в голову сравнение из «Алисы в Стране Чудес».

Книгу его заставила прочесть Лерка.

— Па-аберегись! С дороги, молодежь! — зычно басил Морж на манер пароходного гудка, вплотную подбираясь к инфразвуковому барьеру. И продолжил, сбавив громкость, вполоборота к товарищу: — Фигня, Лексеич, твой «МСП». Пукалка двухзарядная. Одна радость, что бесшумный. Так поди еще попади с него!

Плотник-Лексеич ответить не успел, потому что в разговор, неожиданно для самого себя, встрял Данька. Из «МСП» — двуствольного диверсионного пистолета под специальные бесшумные патроны — он успел пострелять в тире, на «минус первом». И знал, что, несмотря на малые габариты и короткие стволы, «пукалка» — оружие серьезное.

На двадцать пять метров бьет лучше «Макарова». При калибре 7,62 и пороховом заряде в гильзе, как у «Калаша»…

— Нормальное оружие. Для диверсантов. Легкий бронежилет с близкого расстояния шьет. И кучность — вполне.

Морж опешил от неожиданности. Сопляк-призывник вкручивает ему, матерому прапорщику, про достоинства секретного пистолета для диверсантов?!

— А ты откуда знаешь?

Рядом, словно из-под пола, возник потный коротышка-майор в расстегнутом кителе. Звезды на его погонах Данька разглядел ясно: майор подошел вплотную. От него явственно несло перегаром.

— Знаю, — пожал плечами Данька, уже жалея, что влез в спор.

— Знаешь?

Майор оглядел призывника в старомодных женских очках с ног до головы.

— Ну и захлопни пасть, — заключил он. Отвернулся и заорал на толпящихся в коридоре ребят: — Чего глотки дерем, шелупонь?! А ну, ти-ха-а-а! Построились! Тут вам не бордель. На медкомиссию за мной — шаго-о-ом марш!

«Молодежь» испуганно прижалась к стенам, пропуская майора, и тот, проследовав к заветной двери, распахнул ее.

— Заходи, не задерживайся! Раздеваемся, получаем карточки и строимся! — покрикивал он, пока призывники по одному ныряли внутрь. — Не толпиться! Не толпиться, я сказал! Бараны, едрить твою…

Комната, куда их запустили, оказалась большой, но народу в нее набилось немерено. Раздеваться в толчее было неудобно во всех смыслах. У стен стояли ряды узких железных шкафчиков. Данька не стал к ним соваться, затолкав вещи в предусмотрительно взятый пакет.

— Па-ачему в трусах? Сымай! Тут врачи, стесняться некого.

Щуплый очкарик зарделся и начал стаскивать трусы: «семейные», синие в зеленый горошек.

В первом кабинете за столом сидела молоденькая блондинка в белом врачебном халате. На столе высились штабеля медицинских карточек. Образовалась очередь.

— Девушка, осмотрите меня! Лично, а? Наедине?

— Вас тут, озабоченных, хоть в психушку вагонами грузи. Юмор подбери, цыпленок…

— Р-р-разговорчики! Я щас кому-то поострю!

— … Архангельский. Даниил Романович.

— … Архангельский… Вот ваша карточка.

Медкомиссия слилась для Даньки в сплошную череду кабинетов, белых халатов, лиц, расплывающихся перед глазами, затылков, голых спин и задов. «Боткина не болели?.. » «Наклонитесь и раздвиньте ягодицы… » «Энурезом не страдаете?.. » «Откройте рот… Шире!.. » «Ангины в детстве были? Гланды удаляли?.. » «Становитесь на весы… » «Жалобы есть?.. » «Дышите… не дышите… » Ему измерили рост, вес и кровяное давление. Проверили зубы. «Как у коня на ярмарке», — Данька ни разу не был на ярмарке, где коням смотрят в зубы, но сравнение показалось уместным. Фонендоскопом выслушали легкие, заглянули в задницу, изучили гениталии, велели оставить мокрый отпечаток босой ноги на газете, расстеленной по полу, стучали по коленке молоточком, занося результаты в карточку.

А потом ему сказали:

— Можете одеться. Я вижу, вещи у вас с собой. Карточку оставите здесь. Ну-с, молодой человек, давно вы носите очки?

И Данька понял, что наконец попал к окулисту.

— Недавно. С сегодняшнего утра.

— Ну-ну… — хмыкнул окулист.

Конечно, не поверил. Небось если б соврал, что три года носит, — даже не усомнился бы! Нет, врать сейчас никак нельзя.

Хочешь помощи — говори правду.

— На сколько диоптрий у вас очки?

— На сколько чего?

— Диоптрий. Минус? Плюс? Впрочем, можете не отвечать: разумеется, минус. Так сколько?

У мамы вроде бы «минус пять»…

— Минус пять.

— Ясненько… Ну, минус пять — это в пределах нормы для призыва. В какой род войск вы собрались с такой близорукостью? Или надеетесь на «белый билет»?

— Ничего я не надеюсь! — буркнул Данька, застегивая штаны. — Я в армию хочу. В стрелковые части. Снайпером!

— Снайпером?!!

В углу кабинета хихикнула медсестричка.

— А что? Я стреляю хорошо. Это сегодня у меня с глазами… А раньше все нормально было. Вы посмотрите, пожалуйста, что сделать можно.

— Экий вы забавный… Даниил Романович, — врач сверился с карточкой. — Не сомневайтесь, посмотрю. Для того я здесь и нахожусь.

«Он мне не верит, — по тону врача окончательно убедился Данька. — Думает, я «закосить» хочу. Только не от армии, а, наоборот, в армию. Чтоб взяли. Наверно, психом меня считает. Маньяком воинской службы. А, ладно, пусть думает, что хочет. Лишь бы помог!»

Доктор, несмотря на его очевидное недоверие к пациенту, Даньке нравился. Была в нем надежность, уверенность. Спокойный, ненавязчивый профессионализм. Он тебе не верит — а ты ему, наоборот, веришь целиком и полностью.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140