О.Генри. Октябрь и Июнь
Капитан мрачно посмотрел на свою шпагу, висевшую на стене. В стоящем
рядом шкафу висел его запачканный мундир, потемневший и потертый от погоды и
долгой службы. Казалось, что так много-много времени прошло с той поры
военных тревог…
Ветеран тяжелых времен, пережитых родиной, он теперь силой женских
ласковых глаз и улыбающихся губ был обречен на постыдную сдачу. Сидя в своей
тихой комнате, он держал в руке письмо, которое только что получил от нее,—
письмо, вызвавшее на лице его мрачное выражение. Он перечел фатальные
строки, разрушившие его надежды:
«Отклоняя честь, которую вы оказали мне, предложив быть вашей женой, я
чувствую, что должна высказаться откровенно.
Он перечел фатальные
строки, разрушившие его надежды:
«Отклоняя честь, которую вы оказали мне, предложив быть вашей женой, я
чувствую, что должна высказаться откровенно. Причины — большая разница в
наших годах. Вы мне очень, очень нравитесь, но я уверена, что брак наш не
был бы счастливым. Мне тяжело касаться этого, но я надеюсь, что вы оцените
прямоту, с которой я вам называю настоящую причину моего отказа».
Капитан вздохнул и подпер голову рукой. Правда, между ними — большая
разница в летах. Но он был крепок и вынослив. У него были положение и
богатство. Неужели же его любовь, его нежные заботы, те преимущества,
которые он может дать ей, не заставят ее забыть о разнице лет?
Кроме того, он был почти уверен, что она любит его…
Капитан был человеком быстрых действий. В бою он отличался решимостью и
энергией. Он отправится к ней и будет лично защищать свое дело! Возраст —
разве он может стать между ним и любимой женщиной?
Через два часа он стоял в легком походном снаряжении, готовый к
Величайшему бою. Он сел в поезд, идущий в старый южный город Тенесси, где
она жила.
Теодора Диминг сидела на ступенях красивого дома с портиком и
наслаждалась летними сумерками, когда капитан вошел в калитку и направился к
ней по усыпанной песком дорожке. Она встретила его улыбкой, в которой не
было смущения. Когда капитан стоял ступенькой ниже ее, разница в возрасте не
была так заметна.
Он был высокого роста, стройный, загорелый, с ясными глазами.
Она находилась в расцвете жественности.
— Я не ожидала вас,— сказала Теодора:— но раз вы тут, то можете
присесть на ступеньку. Разве вы не получили моего письма?
— Получил,— ответил капитан:— потому-то и приехал! Послушайте, Тео,
обдумайте, пожалуйста еще раз ваш ответ. Теодора ласково улыбнулась ему. Он
выглядел хорошо для своего возраста. Она искренно любила его силу, здоровый
вид, мужество. Может-быть, если бы…
— Нет, нет,— сказала она, решительно покачав головой:— об этом не
может быть и речи. Вы мне ужасно нравитесь, но жениться нам не следует. Мой
возраст и ваш… но не заставляйте меня повторять все снова, Я уже писала
вам об этом.
Капитан немного покраснел сквозь бронзу своего лица. Он некоторое время
молчал, грустно смотря в вечерние сумерки. Право, Судьба и Время сыграли с
ним скверную штуку. Всего несколько лет стояли между ним и счастьем… Рука
Теодоры сползла и лежала теперь уже в его крепкой загорелой руке. Она,
наконец, испытывала чувство, близкое к любви.
— Не принимайте этого так близко к сердцу,— мягко сказала она:— все
делается к лучшему. Я все это рассудила очень благоразумно. Когда-нибудь вы
будете рады, что не женились на мне. Все это было бы хорошо и мило на
некоторое время, но,— подумайте только! — какие у нас с вами будут разные
вкусы через несколько скоро пролетевших лет! Одному захочется по вечерам
сидеть у камина и читать, а, может быть, и возиться с невралгией или
ревматизмом, тогда как другого страстно будут манить театры, балы и поздние
ужины.
Нет, дорогой друг! Если наши отношения нельзя определенно назвать
январем и маем, то, во всяком случае, это— октябрь и самое начало июня.
— Я бы всегда поступал так, как вы того желали бы, Тео! Если бы вы
только хотели…
— Нет, вы бы этого не делали. Теперь вам кажется, что вы так поступали
бы, но этого не было бы в действительности. Пожалуйста, не просите меня
больше.
Капитан проиграл битву. Но он был галантный боец: когда он поднялся,
чтобы проститься окончательно, рот его был сурово сжат, и плечи выпрямлены.
В ту же ночь он уехал обратно на Север. И на следующий вечер снова
находился в своей комнате, где на стене висела его шпага. Он одевался к
обеду и завязывал свой белый галстук очень аккуратным бантом. И в то же
время задумчиво разговаривал сам с собой:
— Честное слово, мне кажется, что Тео, в конце концев, права. Нельзя
отрицать, что она очаровательна, но ей должно быть лет двадцать восемь, по
самому пристрастному счету.
Видите ли,— капитану было всего девятнадцать лет, и шпага его никогда
не вынималась из ножен, кроме как на ученьи в Чатануга. Ближе к
Испано-Американской войне он никогда не подходил.
О.Генри. Церковь с наливным колесом.
В списках летних модных курортов Лэклендс не значится.
Он расположен на низком отроге Кумберлендского хребта гор, на небольшом
притоке реки Клинг-Ривер. Собственно, Лэклендс—приличная деревня, состоящая
из двух дюжин домов, расположенных около заброшенной узкоколейной линии
железной дороги. Как-то сам собой возникает вопрос: железная ли дорога
затерявшись в сосновых лесах, от страха и одиночества ринулась в Лэклендс,
или же сам Лэклендс растерялся и подошел к железной дороге, дожидаясь, чтобы
вагоны доставили его домой.
Вы удивляетесь также, почему деревня названа Лэк-лендс, т.-е. Озерная
Земля. Озер здесь нет, а земля настолько плоха, что и упоминать о ней не
стоит. В полумиле от деревни стоит Орлиный Дом, большое поместительное
здание, содержимое Джозией Ранкин для удобства посетителей, желающих
пользоваться горным воздухом за недорогую плату.
Орлиный Дом — в очаровательном беспорядке. Он полон старинных, а не
новых, усовершенствований и находится в такой же комфортабельной небрежности
и расстройстве, как ваш собственный дом. Но вы найдете там чистые комнаты,
хороший и обильный стол,— сами вы и хвойные леса должны завершить
остальное. Природа заготовила минеральный источник, виноградники и крокет,—
даже ворота его из дерева, Искусству вы обязаны только музыкой (скрипка и
гитара) дважды в неделю на танцульке в дощатом павильоне.