Соображение, мешающее передаче Зорге Германии, исчезло.
И японцы вдруг… казнили Зорге. Вместо того, чтобы передать его Германии.
Где во всем этом объяснении хотя бы капля здравого смысла?
Другое дело, почему не передали его немцам на самом деле.
Так ведь на то могут быть соображения, никак не связанные с надеждой японцев передать Зорге в СССР.
Первое — Зорге обвинялся как агент Коминтерна в Японии (которого просмотрела немецкая сторона). Здесь успешно разыгрывалась антикоммунистическая внутрияпонская карта.
Второе — Зорге шпионил против Японии, что тоже является виной немецкой стороны, которая так долго прикрывала шпиона.
Третье — японцы вполне могли подозревать, что Зорге работал не только на CCCР, но и на немецкую разведку. Работал против Японии, подчеркну.
Наконец, немецкие официальные лица (посол — куда уж официальнее) после ареста Рихарда Зорге неприлично долго ставили под сомнение его вину. Что, в свою очередь, ставило под сомнение объективность японского следствия.
И укрепляло дополнительно подозрения японцев в том, что Зорге работал против них ещё и по заданию немцев.
Собственно Рихард Зорге в этой ситуации был идеальным поводом для давления на немецкого союзника — мы бы вам-де его выдали, если бы вы не были перед нами так виноваты. И при решении любых двусторонних вопросов, при малейшей попытке нажима на Японию со стороны ее германского союзника, тем всегда можно было намекать на эти обстоятельства.
Пока немцы то и дело канючили о выдаче Зорге, у японцев всегда был повод сделать «обиженное лицо». По любому вопросу двусторонних отношений.
Вот здесь интерес (или как выразились А.Г. Фесюн и Роберт Ваймант, «предмет торговли») для японцев самый, что ни на есть, прямой.
Ведь те настойчиво просили об этом. Вот СССР — не просил. А Германия просила очень настойчиво. Так почему же все упорно талдычат именно о желании японцев передать его в СССР?
Да потому, что (повторю) это часть идеологического клише, сработанного в 60-е годы — кровавый Сталин топит обреченного Зорге как ненужного свидетеля своих ошибок и преступлений. До других ли здесь версий?
А в сторону СССР — какой интерес?
Задобрить? Улучшить отношения?
Так, может быть, если бы они этого действительно хотели, им стоило бы попробовать уменьшить размах своих провокаций на советской границе, которые имели место в 1941-1942 годах?
Где логика?
Логика есть в другом. В обратном. В том, что следствие, суд, казнь не имеют абсолютно никакой связи с попытками общения с СССР.
Теперь давайте повнимательнее присмотримся к такому доводу.
В подтверждение якобы существовавших замыслов обмена Рихарда Зорге часто задают вопрос. Его сформулировал уже упомянутый мной Треппер.
Почему так долго не приводили приговор в исполнение? Если не хотели обменивать?
Но позвольте тогда уж выдвинуть и встречные вопросы.
Почему так долго велось следствие? Почему так долго проходил суд?
Мы ведь ничего не знаем о процедуре, существовавшей тогда в Японии. Мы, опять же, привычно и подсознательно сравниваем это дело с практикой, существовавшей тогда в СССР. Где все это проводилось практически мгновенно — суд, приговор, исполнение приговора.
Но в Японии эта процедура могла тянуться несколько дольше, чем это было принято в СССР.
Так, например, в знаменитой «Справке Сироткина», входящей в документы т.н. «Комиссии Косицына», есть такое интересное замечание:
«…Суд токийской префектуры вынес приговор по делу Зорге в сентябре 1943 года (с последующим утверждением Верховным судом Японии)…»
То есть, приговор по делу Зорге выносил суд не окончательной инстанции. Что, естественно, могло затянуть прохождение решения в бюрократических процедурах.
Или, если посмотреть, как эта хронология описана в предисловии к «Тюремным запискам Рихарда Зорге» профессором Прихожаевым:
«…Всего по делу группы Зорге было арестовано 35 человек, но привлечено к суду только 17…
…Дознание длилось до мая 1942 года…
…Судебное разбирательство продолжалось до 15 декабря 1942 года, после чего дело было передано на рассмотрение коллегии Токийского окружного уголовного суда. Приговор суда был объявлен 29 сентября 1943 года…
…Верховный суд 20 января 1944 года отклонил кассационную жалобу Зорге под формальным предлогом, что эта жалоба была доставлена в Верховный суд на одни сутки позже установленного срока. 5 апреля 1944 года был оставлен в силе смертный приговор Одзаки, хотя его кассационная жалоба и была представлена вовремя.
Зорге и Одзаки были казнены утром 7 ноября 1944 года…»
Отсюда видно, что дело было весьма масштабным. По делу только арестовано было 35 человек. То есть, следствие по такому сложному и объемному делу неизбежно должно было занять много времени. Оно и заняло.
Более того, в январе 1942 года прошла вторая волна арестов по этому делу, судя по всему, на основании показаний подследственных, арестованных в октябре 1941 года.
То есть, никто в японской полиции и прокуратуре вовсе не «отбывал номер», затягивая искусственно следствие.
Здесь очень показателен еще и тот факт, что к суду была превлечена всего половина из общего числа первоначально обвиняемых по делу. То есть, это явный признак того, что следствие велось не формально. Что внимательно изучались все факты и обстоятельства дела. По каждому обвиняемому.