В тонкостях взаимоотношений людей, которых давно нет в живых, разобраться сегодня невозможно.
Ясно одно. Мы видели на примере «Справки на резидентуру» Зорге от сентября 1937 года, что были они неконкретны и расплывчивы.
Настолько эти обвинения были слабы, что всего через несколько месяцев решение о ликвидации резидентуры Зорге и отзыве его в Москву было отменено.
Да и «не пользуется полным нашим доверием» это — тоже совсем о другом. Это как раз о том, что мы с вами будем рассматривать дальше.
Ну и плюс упрямство, конечно, нежелание полностью признать ошибочность выдвинутого ранее обвинения.
Формула эта была выдвинута Гендиным. Именно так он характеризовал Зорге в своём донесении на имя Сталина.
Почему-то считается, что сохранилась она и позднее. Но всего спустя год после вступления в должность Гендин был тоже арестован и расстрелян.
Почему же безоговорочно считается, что сохранилась она и после него, до генерала Голикова включительно?
Насколько мне известно, ни Проскуров, ни Голиков о неполном доверии Зорге нигде не писали. Как не писал никто и до Гендина.
Между тем, вовсе не факт, что обвинение, выдвинутое «врагом народа», не было оценено после его разоблачения совсем иначе.
А как же тогда арест многих военных разведчиков, отозванных из-за границы?
Той же Айно Куусинен?
Отвечу так.
За всех не скажу. У всех были разные обстоятельства. Всем выдвигались разные обвинения. Чтобы оценить их, было бы очень полезно (повторю) почитать следственные дела на каждого. И уже после этого делать выводы.
Что касается Айно Куусинен.
Я бы не стал автоматически приравнивать её и Зорге положение и статус.
Зорге в каком-то смысле повезло больше. У него не было жены — члена ЦК. У него не было братьев и сестёр в СССР. По крайней мере, брата по имени Вяйнё.
Брат Айно Куусинен был арестован ещё в 1936 году. И, вполне возможно, НКВД вышел на неё благодаря его показаниям.
И ещё благодаря отношению Гендина.
По-моему, пора посмотреть, что скрывается за неопределённым выражением «руководство военной разведки».
Потому что начало широкой кампании огульных обвинений военных разведчиков, работавших за рубежом, совпало именно с назначением на должность Гендина.
Гендин был назначен и.о. начальника военной разведки в сентябре 1937 года.
«Справка о резидентуре», цитированная мной из публикации А. Фесюна тоже датируется сентябрём 1937 года.
Мнение А. Фесюна о том, что именно Гендин спас группу Зорге от разгрома, верно. Но верно лишь отчасти. Потому что, судя по всему, и само обвинение в адрес Зорге выдвинул всё тоже самый Гендин. А потом отменил, так сказать, своё же прежнее решение.
Так что совсем не лишним представляется присмотреться к личности этого начальника Разведывательного управления РККА.
Тем более, что упоминается он не очень охотно. Вот Берзин, Урицкий, Проскуров — о них упоминают часто. А Гендина обходят молчанием. Хотя тоже жертва сталинизма, культа личности и необоснованных реперессий.
Тоже реабилитирован, кстати.
Гендин Семён Григорьевич. Старший майор госбезопасности.
Сразу отмечу одно важное обстоятельство. До назначения на должность и.о. начальника военной разведки С. Гендин не работал в разведке ни одного дня. Не только военной, но и в разведке НКВД.
Всю свою службу С. Гендин провёл на оперативной работе в органах госбезопасности.
С 1921 по 1937 год — ВЧК, ОГПУ, ГУГБ НКВД. В подразделениях контрразведки и особых отделов.
Интересная деталь. В сентябре 1936 — апреле 1937 годов был он начальником УНКВД Западной области и одновременно зам. начальника Особого Отдела Белорусского военного округа. По времени это как раз должны были быть самые горячие денёчки сбора «материалов» на Уборевича, командовавшего тогда этим округом.
С сентября 1937 по октябрь 1938 года — и. о. начальника Разведуправления РККА. Арестован 22 октября 1938. Расстрелян по приговору Военной Коллегии Верховного Суда 23 февраля 1939. Реабилитирован в 1957 г
Так как же его, матёрого особиста, занесло в шпионские палестины?
Точных ответов нет. Но догадаться, конечно, нетрудно.
После ареста Урицкого и Берзина Сталину должен был понадобиться человек, готовый «навести порядок» в военной разведке, засорённой «врагами народа» после долгой работы там «врагов — руководителей».
Чем, судя по всему, Гендин и начал заниматься на посту начальника РУ с первого же дня. И одно из первых, что он должен был сделать, это потребовать собрать для него компрометирующие данные на все заграничные резидентуры.
Повторю ещё раз.
Гендин был назначен в сентябре 1937 года. Упомянутая «Справка на резидентуру» Зорге тоже от сентября 1937 года.
В ноябре 1937 года получает приказ о возвращении Айно Куусинен. Видимо, тогда же его получает и Зорге.
Айно Куусинен вскоре арестовали. А вот решение о ликвидации резидентуры Зорге вскоре отменили. Хотя и начал его именовать Гендин, даже в документах на имя Сталина как «источник, не пользующийся нашим полным доверием».
Не знаю, как Сталин, но я бы, например, окажись в его шкуре, обязательно подумал — ну и дурак, это кто же главе государства такую липу подсовывает? Главе государства надо докладывать только самые правдивые данные. А не липу. Да ещё признавая при этом, что это — возможная деза. Это ведь его работа (не Сталина), разбираться с правдивостью и лояльностью своей агентуры.