Бутурмен невольно хмыкнул и посмотрел на него. Земляне иногда шутят слишком рискованно.
— А что? — кивнул Сергей. — Неплохо придумано.
— Да?
— Да. Видишь? — Он указал на длинный караван, подходивший к лагерю ляхетов.
— Вижу.
— Это пушки. Я насчитал восемь… или уже девять? Девять штук. Судя по калибру — они осадные. Значит, будет штурм. И, видимо, успешный.
— И что? — спросил Харким.
— Подождем. Когда оборона рухнет и нападающие войдут в город, мы войдем тоже. С помощью установки. Вот тогда действительно будет не до нас.
С помощью установки. Вот тогда действительно будет не до нас.
— Пока шум да гам, грабеж и раздор, мы атакуем датлайцев? — подхватил мысль Сергея Толик.
— Именно. Невед!
— Да.
— Следи за показаниями сканера. И глаз не спускай с датлайцев. Кстати, они все маскируются?
— Сейчас нет.
— И ладно. Следи. Если попробуют слинять — дай знать.
— А нам что делать? — спросил Бутурмен.
— Ждать.
— Сколько?
Сергей смерил его недовольным взглядом и вздохнул.
— Сколько потребуется. У нас только один шанс напасть внезапно и захватить пленного. Войти в самый разгар боя. Мы не можем его упускать. А ты… пока посмотри, как воевали твои… и мои предки, когда не было самолетов, пулеметов и «контура». Познавательное зрелище.
Бутурмен с сомнением посмотрел на поле. Ничего познавательного он не видел. Историю изучал, знал, чем и как воевали много веков назад. Вид подобного сражения вызывает интерес только у исследователей и любителей кровавых картин. К каковым он себя не относил.
— Понял, — буркнул он и отошел к своим людям. Предстояло по крайней мере четыре часа безделья. Надо бы снять часть доспехов. Иначе можно взопреть окончательно…
Сергей проводил старшего группы взглядом и поднял бинокль. Судя по всему, скоро начнется. Лишь бы во время штурма датлайцы не исчезли. А то все старания насмарку.
Осада города — дело долгое и утомительное. Еще более утомительное занятие — наблюдать за этим со стороны. И ждать, что вот-вот, вот-вот, и самим идти в бой. Да еще вполне вероятно — не в один…
Огромные пушки, расставленные в ряд, стреляли крайне медленно. Пока заложат несколько мешочков пороха, пока утрамбуют их пыжом, потом затолкают в жерло не очень ровно отесанный камень или отлитую чугунную болванку. Пока снова утрамбуют все это длинным пыжом, а потом и банником, приблизительно наведут на цель и поднесут фитиль… Можно не только подремать, но и сон увидеть.
А потом со страшным грохотом вылетает снаряд. Пушку отбрасывает назад, с десяток человек возвращают ее в исходное положение и опять снова-здорово — облить пушку уксусом, прочистить ствол, заложить порох и снаряд, утрамбовать…
Хорошо если снаряд попадает в цель. Иногда он не долетает или бьет выше. Стена города довольно крепкая, чтобы ее разрушить, надо много снарядов и времени.
За осадой наблюдали Сергей, Толик и Бутурмен с напарником. Харким не сводил глаз с экрана, отслеживая нахождение датлайцев, а еще двое были в охранении. Небольшие отряды осаждающих наведывались в лес, но далеко не заходили. Однако надо было быть начеку.
Через три часа часть стены между двумя башнями вдруг рухнула, сразу став меньше на две трети. В лагере ляхетов начали готовиться к штурму. Пушки теперь били по башням, а стрелки подошли ближе и стали обстреливать защитников, прикрывая выдвижение штурмовых отрядов.
Еще через час после упорного штурма передовые отряды проникли в город. Войско ляхетов пришло в движение. Конница, пехота рванули вперед, сметая на своем пути заслоны горожан. Рингверден доживал последние часы…
— Все! — вскочил на ноги Сергей. — Пора. Невед, ты выбрал точку выхода?
— Да. Триста метров от датлайцев…
— Хорошо… Бутурмен, напоминаю — твои люди обеспечивают периметр. Не выпускай никого из здания или где там они сидят.
— Ясно. Но вы вдвоем против семерых.
Но вы вдвоем против семерых…
— Это наше дело. Пошли.
Один из наемников, решивший пересидеть самое пекло в лесу, выбежал на поляну как раз в тот момент, когда последний человек переходил «контур». Странная картина чудесного исчезновения людей приковала наемника к месту. С раскрытым ртом и квадратными глазами он наблюдал дивную картину. Потом рухнул на землю, моля небеса о заступничестве. Минут через пять он вскочил на ноги и бросился обратно, решив, что там, в городе, посреди отчаянной и жесткой рубки спокойнее и безопаснее, чем здесь, в лесу.
В полумраке толком не разглядеть, что под ногами. Да еще потолки низкие, приходится идти чуть ли не на коленях. А сверху падает солома или сено, не понять…
Сергей угодил ногой в месиво и едва не растянулся на полу. Сзади выдирал ноги из грязи Толик.
— Невед, куда ты нас вывел?! В сортир?
Догадка, не лишенная смысла, воняло здесь ужасно.
— Не знаю, — сквозь кашель ответил тот. — До датлайцев триста десять метров точно. Строго на юг. А где мы, не знаю…
Сергей шел вперед, выставив руку, чтобы не налететь сослепу на стену. Еще дважды он оступался, но устоял на ногах. Буквально на ощупь нашел дверь, толкнул ее и вдохнул чистый воздух.
— Епона мать! Это же скотник! — воскликнул на выходе Толик. — А где же скотина? Одно дерьмо под ногами…