«…В глаз Эфиппу плюнул, да так ловко! — между тем увлеченно повествовал наблюдатель. — Ой, а у Эфиппа-то, оказывается, третье веко! Вот ведь шельма! Вишь, моргает!»
— Как же мне быть? — спросил Альбин. — Ищу твоего совета, доминилла, — ты, сдается мне, умна и добросердечна.
— Возможно, и так, — не стала отпираться Тэкла. — Мой совет: держись настороже, патриций. Пусть твои вооруженные козявки ни на миг не выпускают арбалеты из лап. И сам ни к кому спиной не поворачивайся. Особенно к здешним толстякам.
«Арридея его клиенты унесли, — рассказывал шестой братец. — Уложили на носилки и утащили. Он прямо с носилок зеленой желчью в них плевался… Неугомонный! Прибежали клиенты Эфиппа и капитан-командора. Знатное побоище! Урод урода чем ни попадя лупит! Я бы парочку пристрелил, а?»
«Не смей!» — разом мысленно закричали пять близнецов.
Телепатическая связь ненадолго прервалась, после чего до братьев донеслось меланхоличное: «Шутка».
Альбин Антонин протянул к Тэкле сложенные горстями ладони.
— Не сочти за дерзость и окажи мне честь — налей доброго пива, доминилла.
Улыбаясь, Тэкла угостила его. Служаночки к тому времени уже скрылись за листьями, и оттуда лишь изредка доносилсь их почти неслышное хихикание.
К ночи вся деревня кипела и бурлила. Мужья-подкаблучники, признанные вассалами собственных жен, коль скоро те обладали могучим торсом, кое-где начали поднимать голову. В доме капитан-командора рабы взбунтовались и высекли командорова зятя, мстя за притеснения и злобные выходки. Клиенты разных патронов сходились стенка на стенку и пару раз дело доходило до поножовщины.
Клиенты разных патронов сходились стенка на стенку и пару раз дело доходило до поножовщины.
Тэкла устроила Альбина на ночлег подальше от деревни. Она сама отвела его за одуванчиковую рощу и расставила часовых — своего Линкеста и оруженосцев Альбина.
Карлики поглядывали на Линкеста неодобрительно.
— Ты гляди у нас, мутант, — предупредил один из них. — Может, ты и слишком гордый, чтобы с нами говорить, но увидишь кого нехорошего — кричи. Не умирай молча, ибо это будет для нас бесполезно. Кричи!
Линкест кивнул и прерывисто вздохнул.
Альбин Антонин растянулся на перине, которую приготовили для него прислужницы, укрылся одеялом с вытканными гигантскими крабами, поедающими бравых мореходов, и сладко заснул. Всю ночь часовые перекликались, подражая протяжным и тоскливым голосам ночных птиц, да еще пару раз прилетала Тэкла — посмотреть, все ли в порядке. Однако безмятежного сна молодого патриция ничто не нарушало до самого рассвета.
* * *
Когда Альбин Антонин открыл глаза, он увидел сидящую рядом Тэклу. Она терпеливо ждала его пробуждения. Растолкать патриция, естественно, никому и в голову не приходило.
Альбин поморгал, встретился с Тэклой взглядом и тотчас счастливо, светло улыбнулся. В ответ она озарилась тихим внутренним светом. Этот свет, казалось, был заключен в сокровенных глубинах ее естества; ей не потребовалось шевельнуть ни единым мускулом лица, чтобы отозваться на улыбку Антонина. Затем она негромко присвистнула, и вскоре один за другим начали сходиться карлики, а после них — бледный и замученный Линкест.
Последними прибежали девочки и принесли Альбину умываньице — большой берестяной ковш с водой и серое полотенце.
Пока Альбин умывался и завтракал печеными яблоками, фаршированными лягушачьим мясом, Тэкла летала вокруг, то и дело взмывая повыше и вглядываясь во что-то поверх деревьев. Наконец она объявила, что пора идти в деревню, пока там не начались поджоги и смертоубийства.
Появление Антонина и Тэклы со свитой не произвело поначалу большого впечатления. Некоторые местные жители сердито копались у себя в огороде, всем своим видом демонстрируя полное безразличие к происходящему. Другие яростно выясняли отношения. В иных дворах шла настоящая война толстых и тонких. По слухам, нынешней ночью двух мутантов удавили мерной лентой.
Добравшись до штаб-квартиры, Тэкла принялась отчаянно звонить в колокол-рынду. Она дергала веревку, пока пот не выступил у нее на лбу, а затем все бросила и уселась на земле. Широкий подол распростерся на два локтя вокруг. Тэкла заботливо поправила его, чтобы хорошо был виден вытканный узор — красные русалки на синих деревьях, переплетенные длинными хвостами.
Ждать пришлось недолго — обитатели деревни вскоре заполонили площадь перед штаб-квартирой. Их оказалось, по подсчетам Альбина, гораздо больше, чем могли бы вместить в себя те немногочисленные убогие жилища, которые он до сих пор увидел. Он попытался вообразить себе, в какой тесноте живут здешние мутанты, проводя долгие зимы безвылазно в маленьких закопченных домах, и ему сделалось жутко.
Между тем на народном собрании дебатировался вопрос о полном пересмотре параметров эталона. Предлагали ввести альтернативный эталон, который действовал бы одновременно с прежним, но эту идею отвергли сразу же: показатели Альбина и Аристандра взаимно исключали друг друга.
Тэкла в волнении летала взад-вперед над головами собравшихся, и одного, особо рьяно выкликавшего: «Нет Антонину», сильно лягнула ногой по макушке.