— Тэкла, — спросил Альбин, — ты не принимала ли орденских обетов?
— Нет, — ответила она, не думая ни о вопросе, ни о своем ответе.
— Тебя называют «сестра Аврелия» — поэтому я спросил, — пояснил Альбин.
— У ордена есть помощники, — ответил вместо девушки брат Одилий. — Сотрудники. Не обязательно брать обет.
Тэкла, все еще прижимаясь к Альбину, несколько раз быстро кивнула.
— Хорошо, — сказал Альбин. — Надо вывести всех малюток, а латифундию сожжем к дьяволу.
Брат Одилий высоко подпрыгнул на месте и сильно ударил об пол каблуками сапог — в знак восторга.
— Да хранит тебя Исус, Альбин Антонин! — вскричал он.
Сулла пошевелился на кровати и глухо спросил:
— А как же я?
— Кто ты? — осведомился брат Иммо, морща нос.
Сулла пошевелился на кровати и глухо спросил:
— А как же я?
— Кто ты? — осведомился брат Иммо, морща нос. — Ты ведь клон, не так ли? Еще один?
Брат Тассилон со сдвинутой на макушку, наподобие аттического шлема, маской-имаго, хмуро глядел на Суллу. Нечестивое совершенство этой надломленной фигуры, правильность воспаленного лица смущали, а брат Тассилон устал испытывать смущение. Уже много лет он не чувствовал себя обездоленным и теперь совершенно не желал возвращаться к тому, что, как он считал, осталось в прошлом.
Сулла сказал Альбину — минуя прочих, ему одному:
— Ты позволишь им сжечь меня заживо?
Альбин повернулся к брату Энцелину и протянул руку:
— Дай мне нож.
Брат Энцелин безмолвно повиновался. Альбин тихонечко отстранил от себя Тэклу и приблизился к Сулле. Сулла шевельнулся, словно желая встать, но Альбин жестом остановил его. И пока Сулла смотрел на него скучно, как бы угасая, патриций Антонин быстрыми взмахами ножа несколько раз рассек красивое лицо клона. Обильно потекла кровь, мгновенно измарав постель и одежду Суллы. Альбин сдернул с подушек покрывало и приложил к кровоточащему Сулле. Брат Энцелин приблизился, почтительно забрал свой нож. Сулла тихо всхлипывал под окровавленным покрывалом, похожий на мухомор, и шарил руками по изрезанным щекам и лбу.
Альбин сказал орденским братьям:
— Этот клон болен — он умирает. Я хочу, чтобы он умер среди вас. Научите его, какова смерть с честью.
— Зачем ты разрезал его лицо? — спросил брат Иммо. — Я думал, ты хочешь его убить.
— Я сделал это ради того, чтобы его красота вас не оскорбляла, — объяснил Альбин. — А где Метробиус?
— Заперт, — ответил брат Одилий.
— Все, я больше не желаю здесь оставаться, — объявил Альбин. Он подхватил Тэклу за руку, и они вместе выбежали под открытое небо, а потом и за ворота, и пустились в пляс на открытой полосе перед оградой латифундии, и ни труп Секста Корнелия Суллы со стрелой в горле, ни пожар, начавшийся в глубине лабиринта строений, не могли испортить им настроения. Альбин напевал, как умел, — трам-пам-пам, — а с музыкальным слухом у него, несмотря на давнее увлечение джазом, обстояло средне; только помешать не могло и это. Тэкла взлетала в конце каждого па, кружась возле Альбина, и кокошник со смешным звуком хлопал ее по спине.
В конце концов пожар созрел, набрал силу; возле стены стало жарко и светло; послышался низкий гул — пламя властно заявляло о себе миру. Тэкла остановилась. Она смотрела на пожар, а Альбин — на Тэклу.
— Красиво, — сказала Тэкла.
— Очень красиво, — подтвердил Альбин.
Он обнял девушку за плечи, чувствуя сквозь плотную одежду тепло ее кожи. Архангел Михаил, любящий патрициев, воинов Бога Своего, — протяни мне оперенную руку свою, протяни мне руку, отягченную мечом, дай мне помощь на сей час, на сию клепсидру, когда изнемогаю от затруднения! Так мысленно взмолился Альбин Антонин; а вслух он сказал вот что:
— Тэкла Аврелия Долабелла, ты будешь моей Антониной?
Тэкла тотчас перестала смеяться — она глядела столь растерянно, как будто потеряла улыбку и теперь никак не могла ее отыскать. Потом она сказала:
— Помоги мне святая Генофева, если ты пошутил, Альбин Антонин.
— Я не пошутил, — ответил он серьезно.
— Это было бы неправильно, — проговорила Тэкла.
— Золотая! Что бы я сегодня ни решил, все будет правильно.
— Но этот брак не признают.
— По закону, я не обязан заключать confarreatio. Я могу жить и в коэмпционном браке — права такой супруги ничем не ущемлены.
— Тебя вынудят сотрудничать с генетическим фондом.
— Меня чуть было не вынудили сотрудничать с Метробиусом, Тэкла. Не отговаривай меня. Просто скажи, что не хочешь.
— Хочу, — прошептала Тэкла.
Но поцеловаться они не успели, потому что на Альбина набежали, выскочив, казалось, из самых недрищ пожара, карлики и с ними малютки-слуги. Карлики принялись выплясывать вокруг обретенного патрона, норовя поцеловать Альбину рукав или подол рубахи, а крошки хватали его за колени и цвиркали. Все пространство вокруг патриция заполнилось скачущими человечками, которые в конце концов затолкали и повалили его на землю; когда же это произошло, они ужасно смутились и захлопотали еще пуще. Оруженосцы разгонали малюток хлопками широких ладоней и заботливо склонились над хохочущим Альбином. Когда он увидел над собою шесть знакомых бород, то понял вдруг, что ночь ушла — воздух стал серым и прозрачным; за лесом уже готовило свой ежедневный сюрприз величавое солнце.