От подобной мысли всех бросило в дрожь. Несёт ли волшебный народец ответственность за изменения, произошедшие с Артемисом? И на кого ляжет ответственность, если Артемис станет прежним? Элфи повернулась к экрану.
— Артемис задал очень серьёзный вопрос. Он в самом деле проделал большой путь. Имеем ли мы право уничтожить все хорошее, что в нем появилось?
— Мальчик прав, — добавил Жеребкинс. — Не думал, что когда-нибудь произнесу эти слова, но последняя версия Артемиса мне очень даже по душе.
Крут открыл на экране ещё одно окно.
— Не у вас одних возникли подобные сомнения. И вот что я скажу. Наши лучшие психоаналитики тщательно изучили этот вопрос и подготовили целый отчет, в котором говорится, что вероятность возвращения прежнего Артемиса крайне невелика. Фаул будет находиться под сильным положительным влиянием со стороны семьи и Дворецки.
— Лучшие психоаналитики? — воскликнула Элфи. — Это Аргон и его шатия-братия? С каких пор мы начали доверять этим шарлатанам?
Крут уже открыл было рот, чтобы заорать, но вдруг передумал. Такое с ним случалось не каждый день.
— Элфи, — сказал он почти ласково, — речь идёт о будущем волшебной цивилизации. В конце концов, будущее Артемиса — это не наша проблема.
Элфи нахмурилась.
— Если это действительно так, тогда мы ничуть не лучше вершков, — сердито парировала она.
— Если это действительно так, тогда мы ничуть не лучше вершков, — сердито парировала она.
Исчерпав все аргументы, майор решил вернуться к своему обычному стилю общения.
— Слушать меня, капитан! — взревел Крут. — Быть командиром — значит принимать сложные решения! Не быть командиром — значит держать свой рот на замке и выполнять эти самые решения! Так что хватит мне тут разговаривать, наводи свои чары, а то Совет меня уже заждался!
— Так точно, сэр. Как скажете, сэр. Элфи встала перед Артемисом и посмотрела ему прямо в глаза.
— Прощай, Элфи. Больше я тебя не увижу, хотя ты наверняка будешь навещать меня.
— Артемис, просто расслабься. Дыши глубоко.
Когда Элфи снова заговорила, её голос был чем-то средним между басом и контральто. Воздух в комнате разом словно бы сгустился.
— Здорово мы проучили Спиро, верно? Артемис сонно улыбнулся.
— Да. Последнее приключение. Я больше не буду причинять людям вред.
— Как тебе удаётся разрабатывать такие сложные планы?
Веки Артемиса чуть опустились.
— Наверное, все дело в природных способностях, которые передаются в семье Фаулов из поколения в поколение.
— Готова поспорить, ты был готов пойти на все, чтобы сохранить воспоминания о волшебном народце?
— Почти на все.
— Что же ты сделал? Артемис улыбнулся.
— Приготовил несколько сюрпризов.
— Каких сюрпризов? — настаивала Элфи.
— Это секрет. Не могу говорить.
Элфи усилила гипнотическое воздействие.
— Скажи мне, Артемис. Это будет нашей тайной.
На виске Артемиса запульсировала небольшая жилка.
— А ты точно никому не расскажешь? Другим эльфам или ещё кому?
Элфи виновато посмотрела на экран. Крут махнул рукой, приказывая продолжать.
— Не расскажу. Все останется между нами.
— В парке рядом с домом Дворецки спрятал специальную капсулу с кое-какой информацией.
— А ещё?
— Я послал самому себе сообщение по электронной почте. Но, думаю, Жеребкинс быстро обнаружит его. Это сделано для отвода глаз.
— Очень толково. А что ещё он может найти, как ты думаешь?
Артемис лукаво улыбнулся.
— Дворецки закопал в парке капсулу, а я спрятал в сети пару файлов с моими дневниками и прочими сведениями о волшебном народце. Вирус Жеребкинса до этого сайта не доберется, а через шесть месяцев провайдеры пошлют мне напоминание, и, когда я извлеку эти данные, возможно, они пробудят во мне какие-то воспоминания. Очень может быть, что память целиком вернётся ко мне.
— Что-нибудь ещё?
— Нет. Сайт для хранения информации — наша последняя надежда. Если кентавр его найдёт, волшебный мир для меня будет безвозвратно потерян.
Изображение Крута на экране покрылось сетью помех.
— Ладно, — сказал майор. — Похоже, связь вот-вот оборвется. Усыпляйте их и стирайте память. И запишите весь процесс на камеры. Я не поверю в то, что Артемис окончательно выведен из игры, пока собственными глазами не увижу запись.
— Майор, может быть, стоит порасспросить Дворецки и Джульетту?
— Ответ отрицательный, капитан. Фаул все рассказал. Его последней надеждой был тот сайт, который мы нашли. Подключайте их к аппаратуре и запускайте программу. Изображение майора исчезло.
— Есть, сэр.
Элфи повернулась к техникам.
— Вы слышали приказ! — рявкнула она. — Начинайте. Через пару часов восход. Я хочу, чтобы мы оказались под землей до того, как взойдет солнце.
Техники ещё раз проверили электроды, а затем вскрыли три упаковки сонных очков.
— Я сама, — сказала Элфи, отнимая у них очки.
Надев прибор на Джульетту, она заботливо убрала с её лба прядку волос.
— Знаешь, — задумчиво проговорила Элфи, — чтобы стать хорошим телохранителем, нужно убить в себе жалость. А у тебя слишком доброе сердце.
Джульетта медленно кивнула.
— Постараюсь не забыть эту мысль.
— Я буду приглядывать за тобой, — пообещала Элфи.
— Навещай меня во сне, — улыбнулась Джульетта.
Элфи нажала кнопку на маске, и через каких-то пять секунд комбинация гипнотического света и снотворного, вводимого через губчатые уплотнители, погрузила Джульетту в глубокий сон.