Карла Фразетти достала из кармана жакета фотографию.
— Чем меньше будешь знать, тем меньше будешь чувствовать себя виноватым. Тебе достаточно вот этого. Дом. Но кроме этой фотографии, у нас пока ничего нет, так что тебе придётся ориентироваться на месте.
Мульч взял в руки фотографию. Выхлоп гномьих газов не поражает живое существо так, как поразил Мульча вид этого особняка. Родовое поместье Фаулов Мульч узнал с первого взгляда. Стало быть, цель — Артемис Фаул, и этого мелкого психопата посылают похитить Артемиса.
Фразетти сразу почувствовала его растерянность.
— Что-нибудь не так, Муч?
«Только бы лицо меня не выдало, — подумал Мульч. — Нельзя ничего показывать».
— Нет. Просто… э-э… задание-то не из простых будет. Аварийная сигнализация, наружные камеры… Может быть, собаки. Нелегко будет туда проникнуть.
— Если бы это было легко, я бы отправилась туда сама, — отрезала Карла.
Мокасин сделал шаг вперёд и окинул Мульча презрительным взглядом.
— В чем дело, коротышка? Слишком круто для тебя?
Нужно было импровизировать. Если Карла Фразетти решит, что эта работа Мульчу не по зубам, она пошлёт кого-нибудь другого. А кто-то другой без малейших колебаний приведет мафию прямо к дверям Артемиса. Мульч с удивлением осознал, что не может этого допустить. Молодой ирландец спас ему жизнь во время восстания гоблинов и стал почти другом, а друзей у Мульча никогда не было. Он просто обязан согласиться на эту работу хотя бы ради того, чтобы не допустить похищения Артемиса.
— Мисс, за меня-то можете не волноваться. Ещё не построили такого дома, в который не смог бы проникнуть Муч Подкопайли. Но я очень надеюсь, что и этот Ботинок нас не подведет.
Мокасин в ярости схватил гнома за лацканы халата.
— Ты кого зовешь Ботинком, мелкая крыса?
Обычно Мульч избегал оскорблять опасных людей, но сейчас ему показалось полезным немного разозлить Мокасина. Ведь вину за провал миссии можно будет свалить на него.
— Одно дело быть карликовой «обезьяной», совсем другое — карликовым «железным человеком». И насколько ты хорош в ближнем бою?
Мокасин отпустил гнома и распахнул рубашку, демонстрируя испещренную татуировками грудь.
— Вот насколько я хорош, Подкопайли. Сосчитай татуировки. Ну, сосчитай их.
Мульч многозначительно посмотрел на мисс Фразетти. «И этому парню вы доверяете?» — словно бы спрашивал его взгляд.
— Довольно! — крикнула Карла. — Твои подмышки воняют хуже, чем эта нора. Задание — исключительной важности. Если вы не можете справиться с ним, что ж, найдём кого-то ещё.
Мокасин застегнул рубашку.
— О'кей, мисс Фразетти. Мы справимся. Можете считать работу выполненной.
Карла встала и стряхнула со своего жакета пару многоножек. Насекомых она не боялась. За свои двадцать пять лет она навидалась немало куда более страшных вещей.
— Очень рада слышать. Муч, одевайся и собирай инструменты. Мы подождём тебя в лимузине.
Мокасин ткнул Мульча пальцем в грудь. — Пять минут. А потом мы придем за тобой.
Мульч проводил их взглядом. Последний шанс смыться. Прежде чем Карла Фразетти поймёт, что Муча Подкопайли и след простыл, он уже будет сидеть в следующем на юг поезде.
Мульч тщательно обдумал этот вариант, и принятое решение было совершенно не характерным для него.
Не то чтобы он был исключительно скверным гномом, просто он никогда никому не помогал, если, конечно, оказываемая помощь не сулила ему прибыль. Но решение помочь Артемису Фаулу было абсолютно бескорыстным. Мульч поёжился. Сейчас ему только угрызений совести не хватало. Ещё немножко — и он начнёт старушек через дорогу переводить.
Глава 6
АТАКА НА ФАУЛОВ
ВЫДЕРЖКИ ИЗ ДНЕВНИКА АРТЕМИСА ФАУЛА Диск № 2.
Данные зашифрованы
«… Мой отец наконец пришёл в сознание. Я, конечно, почувствовал страшное облегчение, но его последние слова, произнесенные в тот день, все не выходили у меня из головы. «Золото, деньги — это все неважно, Арти, — сказал он. — Так же, как и власть. У нас уже есть все необходимое. У нас есть мы».
Неужели магия могла настолько изменить моего отца? Я должен был это узнать. Должен был поговорить с ним наедине. Поэтому я попросил Дворецки привезти меня на взятом напрокат «мерседесе» в больницу, где лежал мой отец. Времени было три часа утра.
Артемис Фаул-старший не спал, при свете настольной лампы он читал «Войну и мир».
— Не очень-то смешная книжка, — заметил он.
Снова шутит. Я попытался улыбнуться, но лицо отказывалось мне подчиняться. Отец закрыл книгу.
— Я знал, что ты придешь, Арти, — сказал он. — Нам нужно поговорить, прояснить несколько вопросов.
Я, словно каменный истукан, стоял в изножье кровати.
— Ты прав, отец, нам надо поговорить. Улыбка отца была несколько печальной.
— Как официально… Помню, я так же разговаривал со своим отцом. Иногда мне казалось, он меня совсем не знает, и я очень боюсь, что то же самое произойдет с нами. Итак, я хочу поговорить с тобой, сынок, но не о банковских счетах. Не об акциях и биржах. Не о слиянии корпораций. Я не хочу говорить о бизнесе, я хочу говорить о тебе.
Именно этого я и боялся.
— Обо мне? Но сейчас в первую очередь следует говорить о тебе, отец.
— Возможно, однако я смогу быть счастлив, только когда будет счастлива твоя мать. Счастлива и спокойна.