Некоторое время спустя магическая буря стихла, и фургон замер, будто тележка, спустившаяся с «американских горок», пришла наконец к финишу. Открыв задние двери, Элфи устало вылезла из машины и прислонилась к стене больницы. Судя по всему, капитан Малой была полностью изнурена, сил у неё совсем не осталось. На смуглых щеках проступила болезненная бледность.
— Ну что? — нетерпеливо спросил Артемис. — Он жив?
Элфи не ответила. Применение целительных чар всегда заканчивалось тошнотой и усталостью. Капитан Малой несколько раз тяжело вздохнула и присела на задний бампер.
— Он жив? — ещё раз спросил Артемис. Элфи кивнула.
— Жив. Да, он жив. Но…
— Но что, Элфи? Говори же!
Элфи сдернула с головы шлем. Он выпал из её рук и покатился по двору.
— Извини, Артемис. Я сделала всё, что могла.
Наверное, это были самые кошмарные слова из тех, что она когда-либо произносила.
Артемис поднялся в фургон. Пол был залит водой и засыпан переливающимися кристалликами льда. Дым струился из поврежденной решётки кондиционера, неоновая лампа на потолке искрилась, как запертая в бутылку молния.
Поврежденная капсула наклонилась, из гироскопов сочилась жидкость, одна рука Дворецки свесилась через край криогенного ложа, отбрасывая на стену уродливую тень.
Пульт управления капсулой ещё как-то работал. Артемис с облегчением увидел отражающееся на экранчике биение сердца. Дворецки был жив! Элфи снова сделала это! Но почему она себя так вела? Видимо, возникли какие-то трудности.
И Артемис сразу понял, что это были за трудности, — стоило ему заглянуть в капсулу.
Отросшие волосы его слуги были абсолютно седыми. Дворецки попал в капсулу сорокалетним мужчиной, а сейчас Артемис смотрел на человека, которому было не меньше пятидесяти. Возможно, далее шестьдесят. Всего за четыре часа Дворецки ужасно постарел.
Сзади Артемис услышал шаги Элфи.
— По крайней мере, он жив, — сказала эльфийка.
Артемис кивнул:
— Когда он очнется?
— Через пару дней. Может быть.
— Как это произошло? — спросил мальчик, убирая со лба Дворецки прядь волос.
Элфи пожала плечами:
— Я не совсем уверена. Лучше спроси у Жеребкинса.
Артемис достал из кармана устройство связи и вставил в ухо наушник.
— Жеребкинс, есть какие-то версии?
— Только самые приблизительные, — ответил кентавр. — Лично я полагаю, что магии Элфи оказалось недостаточно и для полного исцеления организм Дворецки задействовал собственные внутренние резервы. Судя по всему, эти усилия стоили ему как минимум пятнадцати лет жизни.
— Можно что-нибудь исправить?
— Боюсь, что уже нет. Исцеление нельзя повернуть вспять. С другой стороны, у нас не было выхода, иначе бы он умер. А так будет жить. Понимаю, слабое утешение, но все же. Хотя нам пока неизвестно, в каком состоянии находится его рассудок. Целительные чары могли начисто стереть его память, как при форматировании диска.
Артемис тяжело вздохнул.
— Что же я с тобой сделал, старый друг?..
— На раскаяние у нас нет времени, — оборвала его Элфи. — Нужно немедленно убираться отсюда. Мы тут такой грохот устроили, наверняка кто-то уже поднял тревогу. У вас машина есть?
— Нет. Мы прилетели в Лондон на самолете, а из «Хитроу» взяли такси.
Элфи покачала головой:
— Я очень хотела бы вам помочь, но и так потеряла слишком много времени. А между тем я ведь на задании. И задание это чрезвычайной важности. У нас внизу такой переполох…
Артемис отступил от криогенной капсулы на пару шагов.
— Элфи, э-э, насчёт переполоха…
Уже направившаяся к двери фургона капитан Малой медленно повернулась.
— И что насчёт него?
— Вы, наверное, обнаружили, что вас кто-то зондирует, да? Какой-то прибор с легкостью проник сквозь все защитные барьеры Жеребкинса?
Элфи достала из ранца большой лист специальной маскировочной фольги.
— Мы должны поговорить. Там, где нам никто не будет мешать.
О следующих сорока пяти минутах у Артемиса сохранились лишь отрывочные воспоминания. Элфи завернула обоих людей в маскировочную фольгу и пристегнула к своему «Лунному поясу», который сократил их вес до одной пятой.
И даже после этого механическим крыльям с трудом удалось поднять всю троицу в ночное небо. Элфи пришлось помучиться, прежде чем они оторвались от земли. На высоте пятисот футов над уровнем моря Элфи зависла в воздухе.
— Сейчас я попробую возвести защитный экран. Очень надеюсь, что магии хватит, — сказала она в микрофон. — И попытайтесь там не дёргаться. Мне очень не хочется сбрасывать вас в море.
А потом Элфи исчезла. На её месте возникло едва заметное свечение, скопление звездочек, напоминавшее по форме саму Элфи. От вибрации, порождаемой защитным экраном и распространяющейся по тросу, у Артемиса застучали зубы. Завернутый в фольгу, он чувствовал себя как жук в коконе, только голова оставалась свободной. Сначала ощущения были даже приятными — лететь над ночным городом, любоваться огоньками машин на дорогах… Но затем Элфи поймала западный ветер и понеслась в воздушных течениях над морем.
Внезапно мир Артемиса превратился в водоворот, состоящий из хлещущих порывов ветра, резких толчков и испуганных птиц.
Рядом в импровизированной люльке покачивалось тело Дворецки. Фольга хорошо копировала окружающие цвета; конечно, маскировка была не идеальной, но над морем и тем более ночью их вряд ли кто-либо мог заметить.
— А эта фольга невидима и для радаров тоже? — спросил Артемис. — Совсем не хочется, чтобы нас принял за НЛО какой-нибудь не в меру ретивый пилот английского истребителя. Элфи задумалась.