— Прекрасно, — бросила она, извинилась и проскользнула мимо него.
Дориана Белекамус была само воплощение Снежной Королевы — так Инди называл ее про себя. Ничего, снег можно растопить, и где-то за толстой броней таится теплая нежная женщина, нуждающаяся в близости.
По крайней мере, ему хотелось так думать.
Глубоко уйдя в собственные мысли, Инди налетел на кого-то при входе в аудиторию. Подняв глаза, он увидел Дориану и опустился на одно колено, чтобы поднять тетрадку, выскользнувшую из ее рук, при этом невольно смерив взглядом ее стройные ноги, оказавшиеся в каком-нибудь футе от него. Обычно она носила длинную юбку, белую блузку и вельветовый жилет. Но сегодня на ней было короткое, как у школьницы, платье из шотландки, что делало ее похожей скорее на студентку, чем на профессора.
Присев, она подняла листок, выскользнувший из тетради. Оба — и студент, и профессор — выпрямились одновременно, и взгляды их встретились. У профессора оказались красивые, большие и темные, почти черные глаза.
— Извините, доктор Белекамус, я вас не заметил.
— Благодарю вас, Джонс. — Она ладонью пригладила свои волосы — густые, черные, как смоль, собранные сзади в пучок, подчеркивая очаровательные глаза, высокие скулы и полные губы. — Хорошо, что вы натолкнулись на меня. Подождите меня после лекции. Мне надо с вами поговорить.
Она внезапно повернулась и пошла к возвышению кафедры. Пораженный Инди уставился ей вослед. Она действительно ему улыбнулась! Он оглядел аудиторию, ожидая увидеть зависть в глазах мужской половины, понимающей, что означает подобный взгляд женщины. Но никто будто бы и не заметил. Надо же, он сломал ледяной панцирь Дорианы Белекамус, или, по крайней мере, пробил в нем трещину, а никто и бровью не повел! Да разве это парни? Сидят себе с непроницаемыми лицами, будто черепа, что таращатся с полок вдоль стен аудитории. Говорят, французы влюбчивы, а эти на преподавателя ноль внимания.
Он сел за парту у прохода, открыл тетрадь и принялся гадать, зачем она хочет его видеть, но ничего не придумал. Сидевшая рядом девушка с невыразительной внешностью, волнистыми каштановыми волосами, в очках с проволочной оправой наклонилась к нему и прошептала:
— Боже, ты погляди, как она сегодня вырядилась! Будто считает себя ровней нам.
«Да уж какая там ровня! — подумал Инди. — Земля и небо. Притом она-то и есть небо». А вслух заявил соболезнующим тоном:
— Вот уж нет. Ни капли не похоже, — и уткнулся в тетрадь, подводя под разговором черту.
— Тема сегодняшнего занятия вызывает у меня самые теплые чувства, — начала Белекамус.
«Надо же, какая ирония! — подумал он. — Мертвый город вызывает у Снежной Королевы теплые чувства».
— Развалины Дельф я посетила еще ребенком, на ранних этапах реставрации, начатой в 1892 году. — Ее взгляд метнулся к двери, и последний опоздавший под ее ледяным взором быстренько прокрался на свое место. — В старших классах школы и студенткой колледжа я проводила летние каникулы, работая там сначала в качестве добровольца, а затем как помощник археологов. Дельфы стали главной темой моей выпускной работы, а потом и диссертации на соискание степени доктора философии. Перед тем, как начать преподавать здесь, я пять лет провела среди руин этого города в роли главного археолога экспедиции Афинского университета.
Дельфы стали главной темой моей выпускной работы, а потом и диссертации на соискание степени доктора философии. Перед тем, как начать преподавать здесь, я пять лет провела среди руин этого города в роли главного археолога экспедиции Афинского университета.
Она на мгновение потупилась, чему-то улыбаясь про себя.
— В то время один из моих помощников то и дело совершал одну и ту же ошибку, в шутку называя меня пифией. Как вы все знаете, пифиями называли женщин, служивших оракулу Аполлона, или Дельфийскому оракулу. Чтобы стать пифией, женщина должна была происходить из бедной крестьянской семьи, быть старше пятидесяти лет и не отличаться умом. — Ее взгляд обежал аудиторию. — Надеюсь, теперь вы понимаете, почему я не чувствовала себя особенно польщенной
таким комплиментом.
Это вызвало общий смех. «Белекамус определенно не вписывается ни в возрастные ограничения, ни в требования к уму, и уж вряд ли она происходит из бедной семьи», — отметил про себя Инди.
— Пифии делали свои заявления с алтаря в храме Аполлона, где они восседали на медно -золотом треножнике над расщелиной в земле. Предполагается, что ядовитые испарения из этой расщелины приводили их в состояние транса и оцепенения. — Она вновь улыбнулась, словно это была тонкая шутка, и ее взгляд остановился на Инди. — Один из очевидцев из первого столетия до нашей эры описывает трансформацию пифии таким вот образом: «Глаза ее пылали, изо рта падали клочья пены, волосы стояли дыбом». Затем она давала ответ на поставленный вопрос.
Инди внезапно ощутил, что Дориана говорит только для него, а остальная аудитория ей безразлична. Его будто обдало волной жара. Он не в силах был отвести от нее взгляд, наслаждаясь игрой света в ее волосах и в больших черных глазах.
— Ответ всегда являл собой бессвязный лепет, состоявший из отдельных слов и обрывков фраз. Разумеется, бессвязным он казался всем, кроме жрецов, переводивших его для вопрошающего. — Белекамус вновь оглядела аудиторию. — Кстати, кто-нибудь знает, что означает название «Дельфы»? Что скажет наш специалист по Греции мсье Джонс?