— Хожу по своим делам. — Он протянул руку к ее лицу и легонько притронулся к щеке, будто сомневался, имеет ли на это право. — Ты умный стратег, Дориана. Удачно выбрала человека. Он лучше многих других. Наверно, за это ты мне и нравишься.
Она провела ладонью по его щеке; кожа была шершавой, хотя он только что побрился.
— Всего лишь нравлюсь? А я-то думала, что ты меня любишь.
Он схватил ее за руку. Черты лица Алекса смягчились настолько, насколько это возможно для человека, один взгляд которого повергает людей в трепет.
— Конечно же, люблю! Я скучал без тебя.
Притянув Дориану к себе, он поцеловал ее с внезапной поспешностью и нетерпением.
— Я тоже скучала, — шепнула она, отстраняясь. — Жутко там было?
— Бойня. Просто нет слов. А я ничем не мог помешать.
— Тем более мы обязаны осуществить задуманное.
Он с минуту рассматривал ее, словно пытался прочесть ее мысли в пристальном, откровенном взгляде Дорианы.
— Я понимаю, что ты уже сблизилась с американцем; но, надеюсь, не приняла свою задачу слишком близко к сердцу?
— Алекс, да ты ревнуешь! — впервые улыбнулась она.
— Нет, — он запустил пальцы в свои короткие курчавые волосы. — Пока нет. — Алекс вновь взял ее за руку, и они двинулись вперед. Его ястребиный нос, четко обрисованный на фоне бледного неба, напоминал острый, смертоносный клюв. — Ревность подобна ненависти — напрасная трата эмоциональной энергии.
— То же самое можно сказать и о войне.
— В данной ситуации, — проговорил он, имея в виду вторжение в Турцию, — я согласен всей душой. Но от армии нельзя отказываться ни в коем случае. Без нее мы станем слабым, бесполезным народцем. Нельзя допустить порабощения Греции.
— Алекс, не читай мне лекции, особенно в столь ранний час.
— Тебя что-то тревожит. В чем дело?
Дориана изложила возникшие в поезде проблемы.
— Ты поступила правильно. — решительным, невозмутимым тоном бросил Алекс. — Я ведь предупреждал, что Фарнсуорт может доставить немало хлопот. Надо было кого-нибудь отправить вместе с тобой.
— Я и сама неплохо управилась, — улыбнулась она.
— Похоже на то. Тогда проблем нет.
— Это еще не все. По-моему, с Фарнсуортом работали еще двое.
Она рассказала о мужчинах, преследовавших их в Акрополе. Алекс сосредоточенно нахмурился, и глубокая морщина залегла между его бровей. Потом тряхнул головой.
— Похоже, они любители.
— И слава Богу. Я была как на ладони. Я их толком не разглядела, зато Джонс разглядел. — И она постаралась, как могла, описать преследователей.
— Посмотрим, что удастся выяснить. А для вашего грузовика я выделю охрану.
— В этом нет необходимости.
— Пожалуйста, позволь мне самому решать, что необходимо для твоей безопасности. — Алекс с улыбкой взял ее за руку.
— Алекс с улыбкой взял ее за руку. — Ну, а теперь я хочу изложить, что надумал по поводу Дельф.
Минут пять спустя, когда Дориана уже выехала на улицу, край неба уже окрасился в персиковые и бледно-желтые тона. Предрассветную тишину сменили звуки пробуждающегося города; обитатели лачуг в древнем форуме понемногу выбирались на свет. «Денек предстоит нелегкий», — подумала Дориана.
* * *
Инди бежал по Акрополю, размахивая руками и не чуя под собой ног. Дыхание вырывалось из груди бурными, тяжелыми толчками. Сзади доносился топот башмаков по мостовой и пронзающие воздух выкрики. Инди стремительно оглянулся. Вот-вот настигнут, но бежать быстрее нет сил; ноги уже отказываются повиноваться. Паника подкатила под горло холодным комом.
Вдруг один из преследователей рванулся вперед и разбил бутылку рецины о голову Инди. Инди ждал ослепительной, разламывающей череп вспышки боли, но ощутил лишь напряженную вибрацию, эхом прокатившуюся в голове и очень смахивающую на вопль клаксона.
— Инди, проснись!
Он открыл глаза и тут же зажмурился от ослепительно-яркого света.
— О, Боже! — простонал он. Вопль клаксона за окном грохотал в мозгу. — Что за адская музыка?
— Наша машина в Дельфы. Поторопись со сборами. Но сначала выпей это.
Он сел в постели, потирая лицо, и увидел полностью одетую Дориану. Она протянула ему чашечку, чуть больше наперстка, полную кофе — густого, как сироп.
— Надеюсь, без узо?
За обедом они допили рецину, а после еды попробовали еще одно греческое изобретение, ликер, на вкус напомнивший Инди парижское перно. Теперь голова его раскалывалась от последствий смешивания напитков.
— Клянусь, ни капли.
Клаксон снова взвыл; Инди сморщился, но минуты через три уже был одет и готов в дорогу. Сунув руку под кровать за своей сумкой, он никак не мог нашарить ее. Опустившись на четвереньки, Инди заглянул под кровать, обнаружил сумку — и еще что-то. Потянувшись туда, он похлопал ладонью по полу и нащупал ботинок. За ним стоял второй такой же — вроде бы военного образца.
— Инди, давай… — Дориана замерла на пороге. — Что ты делаешь?
— Доставал сумку, и только.
Отбросив ботинок, Инди вопросительно уставился на нее.
— Если тебя смутили ботинки, то они принадлежали сыну экономки. Он погиб в Турции. Жду на улице.
Она повернулась и вышла.
Инди отфутболил ботинок под кровать и сграбастал сумку. Хорошенькое местечко хранить ботинки погибшего солдата! Выйдя на улицу, Инди с изумлением узрел в кузове грузовика двух солдат с винтовками. Забравшись на переднее место рядом с Дорианой, он осведомился, что это значит.