Час тянулся очень долго. Делать было решительно нечего. Дома еще можно было взять в руки неплохую книгу или тупо посмотреть телевизор, а здесь? Еще хорошо, Жан-Жак зашел, избавив от необходимости идти к нему.
Порою тонешь в собственных мыслях без малейшего желания делиться ими, но ощущать при этом дружеское плечо гораздо легче, чем оставаться в полнейшем одиночестве. Да и что слова?
— Каковы планы, Командор?
— Пока — осмотреться, — пожал плечами Сергей.
Гранье хотел что-то сказать. Наверняка, мол, кого собираетесь осматривать? Однако лишь приоткрыл рот, а спросил — уже позднее — другое:
— С чего они так вьются вокруг? Надеются выведать секреты?
— Надеяться не вредно. — Командор думал неизвестно о чем, однако при этом еще умудрялся кое-как поддерживать беседу. — Хорошо, что нас забрали от баронета. Плохо, что это сделал лорд.
— Да, крови он нам попортил много.
— И мы ему, — объективно добавил Сергей.
От его былой невозмутимости не осталось и следа. Он явно волновался, причем ни Эдуард, ни его толстый друг причиной волнения не являлись.
Хорошо, Жан-Жак хоть отчасти это понимал и старательно обходил некоторые темы стороной.
— Я за побег, — произнес он главное. — Море должно быть недалеко. Найдем лодку, и можно рискнуть. Мы давали слово не бежать по дороге. На имение оно не распространяется.
— Посмотрим. Все равно сначала надо узнать побольше.
— Я не узнаю вас, Командор. Раньше вы действовали решительнее. Вспомните свой плен на Ямайке. Ни подготовки, ничего. Напали, победили, захватили корабль…
— Здесь Англия, Жан-Жак. Не успеем как следует отойти, как нас хватятся и пустятся в погоню.
— А если… — Жан-Жак красноречиво провел рукой вдоль горла.
Сергей отрицательно покачал головой. Настаивать канонир не стал. Возможно, сам в глубине души был против хладнокровного убийства тех, с кем недавно сидел за одним столом. Но очень уж опостылело находиться в плену да ждать решения собственной судьбы.
Но очень уж опостылело находиться в плену да ждать решения собственной судьбы. Особенно когда привык во всем надеяться на себя и друзей.
— Подождем, — еще раз повторил Командор.
Обеда, во всяком случае, они дождались. Высокомерный холеный слуга провел обоих пленников вереницей коридоров и перед дверью в зал громогласно объявил:
— Кавалер де Санглиер. Шевалье де Гранье.
Командор кое-как поборол волнение и нашел в себе силы решительно шагнуть вперед.
Борьба с собой оказалась напрасной. За огромным столом сидели лишь двое. Все те же Эдуард и Чарльз.
В отличие от трапезы на постоялом дворе обед проходил с дежурными разговорами ни о чем. Лишь в самом конце сэр Чарльз небрежно осведомился:
— Командор, вы не поделитесь с нами своими планами?
— Какие планы могут быть в плену?
— Плен не вечен. Он даже порою бывает короче войны, — глубокомысленно изрек толстяк. — Некоторые возвращаются и снова начинают сражаться. Другие уходят на покой.
— К первым я не отношусь. Я намереваюсь покинуть Францию.
— Хотите вновь вернуться в Вест-Индию?
— Нет. Там мне больше делать нечего. Мой путь лежит в другую сторону. Хочу побывать на земле своих предков. Может, поступлю там на службу. По слухам, царю нужны опытные воины.
— Опытные воины нужны везде, — заметил лорд. — Зачем так далеко ездить? К примеру, Англия тоже нуждается в умелых моряках.
— В Англии вряд ли забудут, что я был ее противником. Карьеры здесь мне не сделать, — Командор постарался обосновать отказ понятными любому аргументами.
— Почему же? — как-то неуверенно спросил лорд.
Очевидно, понимал правоту Командора.
— Признаюсь, мне надоело скитаться по морям. В молодости это неплохо, но с годами все больше тяготеешь к суше.
— А вы, шевалье? — толстяк повернулся к Жан-Жаку.
— Я отправлюсь вместе с Командором, — улыбнулся канонир. — Правда, для этого сначала надо выбраться из плена.
— Пожалуй, это намного легче, чем вы думаете, — объявил Эдуард. — Если вы дадите подписки не участвовать больше в войне, то вам совсем необязательно будет ждать ее окончания.
— Один вопрос… — Командор умел быть дотошным. — В жизни случается всякое. Памятуя мой прежний опыт… Если на меня нападут ваши соотечественники, то я буду защищаться.
Судя по лицам хозяев, это был вопрос вопросов. Ведь можно выйти в море, а потом заявить, что первым напал не ты. Хотя до сих пор Командор держал обещания.
— Нападение — дело другое. Под британским флагом порой ходят разные люди, — решил за приятелей Чарльз.
Они переиграли Командора. Обычно с освобождаемого бралось обещание не воевать полгода. Даже обмен пленными происходил весной исходя из этого времени. Срок заканчивался осенью, а зимой боевые действия не велись.
— Знаете, мне кажется, такому доблестному воину, как вы, нельзя без шпаги. Я понимаю, вы не раз доказали, что являетесь страшным противником даже без оружия. Надеюсь, здесь вы не будете применять свои умения? — Лорд смотрел на Командора, и глаза его почему-то были грустны.
— Обещаю.
— Обещаю. — Сергей подумал, не слишком ли легко из него сегодня сыплются клятвы. Хотя драться в этом доме он в любом случае не хотел.
Лорд что-то шепнул одному из слуг, и тот важно последовал к выходу. Положение обязывает. Когда хозяева не ходят, а шествуют, слугам тоже бегать не пристало.